Золотая легенда. Том I

В-третьих, Амвросий достоин похвалы за твердость веры. Когда император требовал от него базилику (слова эти содержатся в той же главе Декрета), Амвросий сказал: «Прежде он отнимет у меня душу, чем кафедру».

В-четвертых, он достохвален в желании мученичества. Посему в его письме о базилике читаем, что, когда чиновник Валентиниана властно сказал Амвросию: «Ты осуждаешь Валентиниана, я отрублю тебе голову», Амвросий ответил ему: «Да попустит тебе Бог исполнить твою угрозу. О, если бы только Бог отвратил их от Церкви! Пусть же обращают против меня свое оружие, пусть утоляют моей кровью жажду свою».

В-пятых, он достохвален в усердной молитве. Ибо о нем сказано, в Церковной истории: «Амвросий не защищался от гнева царицы руками или оружием, но, в постах и непрестанных бдениях простершись перед алтарем, молитвами готовил себе и Церкви защитника — самого Бога».

В-шестых, также достойно похвалы изобилие слез святого. Ибо у него было три вида слез. Он имел слезы сострадания к чужим грехам. Ведь Павлин говорит о нем в Житии, что, когда перед Амвросием исповедовались во грехе, он с такой горечью рыдал, что побуждал к рыданию и самого исповедника. Он имел слезы тоски по вечному блаженству. Посему и приведен выше следующий рассказ Павлина. Когда Амвросия спрашивали, почему он так оплакивает умерших святых, он ответил: «Не думайте, что я плачу от того, что они почили, но оттого, что они предварили меня во славе». Имел он и слезы сострадания к чужим обидам. Ведь сам он говорит о себе, и написано в указанной главе Декрета: «Слезы мои — оружие мое против готских воинов. Достаточно епископу этой защиты. Иначе противиться я не должен и не могу».

В седьмых, похвально и его мужественное постоянство, очевидное в трех делах.

Во-первых, в защите католической истины. Ибо в Церковной истории сказано, что Иустина, мать императора Валентиниана и последовательница ереси, начала разорять церкви и угрожать епископам низвержением и ссылкой, если они не отменят решений Ариминского собора. В этой войне она пыталась поразить и Амвросия — крепчайшую стену и бастион Церкви. И в Префации о святом Амвросии во время мессы поется так: «Ты укрепил Амвросия такой добродетелью, украсил свыше таким даром твердости, что через него мучились изгнанные демоны, разрушалась ересь арианская, смирялись под Твоим игом выи князей мирских».

Во-вторых, Амвросий был тверд в сохранении церковных свобод, ведь, когда император хотел отнять некую базилику, Амвросий воспротивился ему, как сам он свидетельствует и как написано в Декрете:

«Собрались вокруг меня комиты, чтобы через мое посредничество добиться быстрой передачи базилики. Они говорят, что это приказ императора, что базилика должна быть отдана по праву. Я же ответил: «Если он просит имущество, расхищайте, если тело мое, вот оно. Хотите — ввергайте в оковы, хотите — в смерть. Все это мне желанно. Не буду защищаться народным смущением, не стану цепляться за алтари, умоляя о жизни, но охотно пожертвую собою ради алтарей. Приказано отдать базилику. К тому побуждают нас царские указы, но в ином укрепляют нас слова Писания, которое отвечает вам: Ты говоришь как один из безумных (Иов 2, 10). Не отягчай себя, император, мыслями о том, что ты имеешь право распоряжаться Божественным. Но императору принадлежат дворцы, епископам — церкви. Святой Навуфей собственной кровью защищал свой виноградник (3 Цар 21). Если он не отдал виноградник, как же мы отдадим Церковь Христову? Пусть подать принадлежит кесарю, сего не отрицаю. Но Церковь принадлежит Богу, и отнюдь не должно отдавать ее кесарю. Если бы у меня требовали или просили что-либо — поместье ли, дом, или золото, или серебро, которым владею, — я охотно отдал бы. Но от храма Божия ничего не могу отнять или присвоить, ибо принял его не на добычу себе, но на сохранение».