Золотая легенда. Том II

Августин, славный учитель, родился в провинции Африке, в городе Карфагене, от достойных родителей. Отца его звали Патрицием, мать же — Моникой. Он достойно обучался свободным искусствам, так что сделался величайшим философом и ритором. Книги Аристотеля и все книги, относящиеся к свободным искусствам, он сам прочитал и уразумел. В Исповеди Августин свидетельствует об этом, говоря: «Я, ничтожнейший раб похотей, сам читал и понимал все книги, в которых говорится о свободных искусствах, какие только мог достать»[203]. Там же сказано: «Без большого труда и никем не обучаемый, я уразумел искусство говорить и рассуждать, различные фигуры речи, музыку и счет. Ты знаешь об этом, Господи Боже мой, ибо быстрота в учении и разумении есть Твой дар. Однако я не благодарил Тебя»[204]. Поскольку знание без любви не наставляет, но надмевает, Августин впал в заблуждение манихеев, считавших, что Христос был лишь призраком, и отрицавших воскресение плоти. В этом заблуждении он пребывал девять лет своей юности. Он дошел даже до такого вздора, что полагал, будто смоковницы плачут, когда с них срывают листья или плоды[205].

Когда Августину исполнилось девятнадцать лет, он стал читать книгу некоего философа, в которой порицалась мирская суета и похвалялось стремление к философии. Книга понравилась ему, но, поскольку в ней не было имени Иисуса Христа, впитанного им с молоком матери, Августин весьма огорчился. Мать же его обильно рыдала, стремясь привести сына к истинам веры.

Однажды, как написано в третьей книге Исповеди, матери Августина приснилось, что она, скорбная, стоит на какой-то деревянной доске, и к ней подходит некий юноша и спрашивает о причине скорби. Она говорит: «Оплакиваю погибель сына моего». Юноша отвечает: «Будь спокойна, ибо где ты, там и он». И она тотчас увидела подле себя своего сына.

Когда мать рассказала об этом Августину, тот сказал: «Ты заблуждаешься, тебе было сказано по-другому, о том, что где я, там и ты». Она же ответила: «Напротив, сын мой, мне было сказано: «Где ты, там и он», а не «где он, там и ты».

Как рассказано в той же книге Исповеди, мать Августина усердно просила некоего епископа, чтобы тот молился за ее сына. Побежденный ее настойчивостью, епископ ответил пророческими словами: «Будь спокойна, ибо невозможно, чтобы погиб сын стольких слез».

После многих лет изучения риторики в Карфагене Августин тайно, без ведома матери, отправился в Рим. Мать следовала за ним до самых ворот, чтобы или удержать его, или идти с ним. Но Августин, обманув ее, тайком отбыл посреди ночи. Утром, проведав об этом, мать стала наполнять стенаниями слух Божий. Каждый день с рассветом и на закате она приходила в церковь, где молилась за сына.

В это время жители Медиолана просили у Симмаха, префекта Рима, определить к ним в город учителя риторики. Тогда предстоятелем в Медиолане был муж Божий Амвросий. В ответ на просьбы туда был послан Августин. Мать его, не в силах успокоиться, с большими тяготами прибыла к нему, найдя Августина ни истинным манихеем, ни истинным католиком. Но Августин стал тянуться к святому Амвросию и часто слушать его проповеди. Он был очень обеспокоен, скажет ли епископ нечто в пользу ереси манихеев или против нее. Однажды Амвросий стал пространно опровергать ее, так что совершенно посрамил ясными доказательствам и авторитетами. С тех пор эта ересь была изгнана из сердца Августина.

О том, что случилось позже, сам Августин рассказывает в Исповеди: «Как только я узнал Тебя, Ты ослепил слабые очи мои яркими лучами Твоими. Я содрогнулся от любви и страха. Я увидел, что далек от Тебя в этой стране, где все несходно с Тобой. Будто с высот услышал я голос Твой: «Я — пища для взрослых; расти, и ты вкусишь Меня. И не ты изменишь Меня в себе, как телесную пищу, но ты изменишься во Мне»[206].

Поскольку, как он сам говорит, путь Христов был по душе Августину, но тяготы пути еще казались тяжкими, Господь вложил в его душу помысел отправиться к Симплициану, в котором сиял свет благодати Божией, чтобы поведать ему о своих сомнениях в том, какой образ жизни ведет к Богу. Из-за сладости Божией и красоты дома Его, которую Августин возлюбил, ему опротивели прежние мирские занятия. Симплициан же стал увещевать его и себя самого, говоря: «Столькие юноши и девицы служат в Церкви Богу! Неужели ты не сможешь сделать того, что столь многие могут делать в Господе? Для чего ты предстоишь так, будто и не предстоишь! Отдай себя Богу, и Он примет тебя и спасет».