Золотая легенда. Том II

Среди таких разговоров они вспомнили о Викторине. Радостный Симплициан рассказал, как Викторин, которому были оказаны великие почести и воздвигнута статуя в Риме, был прежде язычником, а затем стал часто именовать себя христианином. Симплициан же сказал, что не поверит в это, пока не увидит того в церкви. Викторин в шутку ответил: «Неужели стены делают человека христианином»? Наконец Виктории пришел в церковь, где ему, как человеку почтенному, позволили прочесть вслух Символ веры (как было тогда в обычае). Он поднялся на возвышение и прочел Символ веры на диво Риму, на радость Церкви. Все стали повторять: «Это Викторин, Викторин». Они восклицали так, а затем наступило молчание[207].

После сего к Августину приехал из Африки друг по имени Понтиан, пересказав жизнь и чудеса Антония Великого, который преставился совсем недавно, в правление Константина. Августин воспламенился этим примером настолько, что с тревожным лицом и разумом ворвался к своему товарищу Алипию и вскричал: «Чего же мы терпим? Что слышим! Поднимаются невежды и восхищают небо, тогда как мы с учением нашим погружаемся в ад. Или потому, что они впереди, нам стыдно идти вослед, а вовсе не идти не стыдно?»

Побежав в сад, Августин бросился под смоковницу, как он сам вспоминает в Исповеди. Там он начал издавать горькие рыдания: «Все еще и еще, завтра да завтра, еще немного да еще чуть-чуть. Но это «чуть-чуть» не знает меры, а «немного» превращается в долгое время»[208].

Он жаловался на свою леность, как написал о том после: «Увы мне, Боже, ибо Ты высок в вышних и глубок во глубинах. Ты никуда не уходишь, но мы с трудом возвращаемся к Тебе. Побуди же, Господи, и призови нас. Приди, восхить, обдай нас благоуханием и насыть сладостью. Я так боялся освободиться от всякой ноши, как должно бояться быть нагруженным ею. Поздно полюбил я Тебя, Красота такая древняя и такая юная, поздно полюбил я Тебя. Ты был во мне, а я был во внешнем и там искал Тебя. В этот прекрасный мир, который Ты создал, я вламывался, безобразный. Со мной был Ты, с Тобой я не был. Вдали от Тебя держал меня мир, которого бы не было, не будь он в Тебе. Ты позвал, крикнул и прорвал глухоту мою. Ты сверкнул, воссиял и прогнал слепоту мою. Ты разлил благоухание свое, я вдохнул его и теперь задыхаюсь без Тебя. Я отведал Тебя, и Тебя я алчу и жажду. Ты прикоснулся ко мне, и я возжелал мира Твоего»[209].

Когда Августин так горько рыдал под смоковницей, он услышал голос, говорящий: «Возьми и читай. Возьми и читай». Он тотчас открыл книгу апостольских посланий и, взглянув на первую главу, прочел: Облекитесь в Господа Иисуса Христа (Рим 13, 14). Тотчас всякая тень сомнения покинула его.

Между тем Августина начала мучить столь сильная зубная боль, что он стал склоняться к мнению философа Корнелия, который высшее благо души полагал в мудрости, благо же тела — в том, чтобы не чувствовать боли. Она была столь сильна, что Августин утратил дар речи. Он написал на восковой табличке просьбу, чтобы все молились о нем, дабы смягчил Господь его страдание. Преклонив вместе с остальными колени, он внезапно почувствовал себя здоровым.

Затем Августин вопрошал в письме святого мужа Амвросия, что ему следует прочесть из Священных Писаний для лучшего уяснения христианской веры. Амвросий повелел читать пророка Исайю, ибо тот ясно провозвестил Евангелие и обращение язычников. Августин же не мог уразуметь начала книги пророка. Тогда, сочтя, что и остальная книга такова, он отложил ее, чтобы прочесть, когда станет более сведущим в Священном Писании.

Когда настала Пасха, Августин в возрасте 30 лет принял крещение по заслугам своей матери[210]. Он крестился вместе с другом Алипием и своим сыном Адеодатом, весьма талантливым отроком, который родился у Августина, когда тот был еще юным язычником и философом.

Тогда, как говорят, Амвросий произнес: «Тебя, Бога, хвалим»[211], — Августин же ответил: «Тебя, Господа, исповедуем», — и так они вдвоем сочинили гимн, пропев его до конца, как о том свидетельствует Гонорий в книге, называемой Зерцало церковное[212]. В некоторых же древних книгах этому гимну дается такое заглавие: «Песнь, сочиненная Амвросием и Августином».