Золотая легенда. Том II

Из-за сильнейшего восстания в народе против государя и епископов императрица просила мужа вернуть Иоанна из ссылки. Также город был поражен великим землетрясением, и все говорили, что это случилось из-за несправедливого изгнания Иоанна. К нему отправили посланников с просьбой скорее вернуться, помочь своими молитвами погибающему городу и умирить волнение в народе. За этими посланцами отправили других, за ними — еще одних, чтобы убедить его быстро вернуться. Вопреки его желанию Иоанна вернули в город, народ же вышел ему навстречу со свечами и лампадами. Иоанн не желал садиться на епископский престол, говоря, что следует прежде вынести дело на собор и отозвать осуждение Но сильно возбужденный народ желал видеть его на престоле и слушать речи наставника. Народ победил, и Иоанн вынужден был произносить проповеди и воссесть на своей кафедре.

Феофил бежал оттуда. Когда он прибыл в Иераполь, скончался епископ того города, и на кафедру был избран Ламон, монах святейшей жизни. Хотя он и отказывался, Феофил посоветовал ему согласиться на епископство. Тогда Ламон сказал: «Завтра все исполнится, как будет угодно Богу». На следующий день пришедшие к келье Ламона настойчиво просили его стать епископом. Он же сказал: «Помолимся сначала ко Господу». Пока он молился, вместе с молитвой завершилась и его жизнь.

Иоанн же усердно радел о наставлении. В то время подле церкви Святой Софии поставили статую в честь императрицы Евдоксии, облаченную в серебряную хламиду. Воины и вельможи упражнялись там в играх. Иоанну все это весьма не понравилось, ибо он счел это оскорблением Церкви. С обычной уверенностью он вооружил свой язык и, хотя подобало бы смягчать государей словами прошений, чтобы они отменили такие игры, Иоанн того не сделал. Он со всей силой своего красноречия проклинал устроивших эти игры. Императрица вновь сочла себя оскорбленной и опять попыталась собрать против Иоанна собор. Зная об этом, Иоанн произнес знаменитейшую проповедь, которая начинается словами: «Вновь безумствует Иродиада, вновь кружится в танце! Вновь желает получить главу Иоанна на блюде!». Это еще больше разгневало императрицу. Тогда некто, желавший убить Иоанна, был схвачен народом и предан суду, но взят префектом, дабы его не убили. Также раб некоего пресвитера, напав на Иоанна, пытался убить его. Когда же раба схватили, он пронзил схватившего и двух других, бывших рядом. Тогда поднялся крик, и в большой толпе тот раб убил многих. С тех пор народ охранял Иоанна, сторожа его дом денно и нощно.

По приглашению императрицы в Константинополь прибыли епископы, и вновь обвинители восстали на Иоанна. Когда уже приближался праздник Рождества Господня, император повелел Иоанну прежде очиститься от обвинений, иначе он не войдет с Иоанном в общение. Епископы же не нашли за ним никакой вины, кроме той, что он дерзнул после низложения воссесть на епископской кафедре без решения собора. За это его и осудили. В преддверии Пасхи император передал Иоанну, что не может находиться с ним в одной церкви, ибо его осудили два собора. Поэтому Иоанн ничего не делал и не шел в церковь. Его сторонники звались Иоаннитами.

Затем император велел изгнать его из города и отправить в ссылку в маленький городок у пределов моря и Римской империи. Область эта соседствует с дикими варварами. Но милосердный Господь не позволил Своему вернейшему поборнику долго пребывать в таких местах. Узнав обо всем этом, Папа Иннокентий[297] весьма огорчился и, желая созвать собор, написал константинопольскому клиру, чтобы они не избирали преемника Иоанну. Поскольку Иоанн был утомлен долгой дорогой и страдал от сильнейших головных болей и нестерпимого жара, в Команах его святая душа оставила тело, в четырнадцатый день сентября. Когда он умер, великий град пал на Константинополь и пригороды. Все говорили, что это гнев Божий за несправедливое изгнание Иоанна. Это тем более вероятно, что вскоре умерла императрица, скончавшись на четвертый день после града.