Золотая легенда. Том II

В Послании к Евстохии Иероним рассказывает следующее[317]. Однажды, когда он днями жадно читал Туллия, а по ночам изучал Платона, ибо безыскусный слог пророческих книг больше не привлекал его, в середине Четыредесятницы его охватил внезапный лихорадочный жар: все тело стало холодеть, и только в груди едва трепетало тепло жизни. Иероним приготовился к неизбежной смерти. Но вот внезапно он был восхищен к престолу Судии и спрошен, во что верует. Иероним искренне заявил, что он христианин. Судия сказал: «Это ложь, ты — цицеронианец, а не христианин, ибо где сокровище твое, там будет и сердце твое (Мф 6, 12)». Иероним лишился дара речи. Судия же приказал жестоко высечь его. Тогда Иероним воскликнул, возопив: «Помилуй меня, Господи, помилуй меня!». Стоявшие вокруг стали просить Судию, чтобы Он простил юношу. Сам же Иероним начал клясться и обещать: «Господи, если я снова возьму в руки мирские книги, если когда-нибудь начну читать их, это будет означать, что я отрекся от Тебя!». Едва только Иероним произнес эту клятву, как тотчас пришел в себя. Он почувствовал, что из глаз его льются потоки слез, и увидел ужасные шрамы и синяки от ударов, полученных на суде. С тех пор Иероним с тем же прилежанием изучал Божественные книги, с каким раньше читал труды язычников.

Когда Иерониму исполнилось 39 лет, он был поставлен в Римской Церкви кардиналом-пресвитером. По смерти Папы Либерия все единодушно решили, что Иероним достоин высшего священства. Но поскольку Иероним порицал распущенность, некоторые недостойные клирики и монахи стали строить против него козни. Как рассказывают Иоанн Белет и Винсент, завистники постыдно насмеялись над Иеронимом из-за женского платья. Однажды, когда Иероним по обыкновению поднялся к утрене и стал, как он думал, облачаться в свою рясу, он надел женское платье, которое положили рядом с его ложем. В этом одеянии Иероним отправился в церковь. Завистники делали так, чтобы все поверили, будто Иероним разделял ложе с женщиной. Увидев это, Иероним оставил их пребывать в своем безумии и отправился к Григорию Назианзину, епископу Константинопольскому.

Некоторое время под руководством Григория Иероним изучал Священное Писание, а затем удалился в пустыню, где претерпел ради Христа многие испытания. Об этом он сам рассказывал Евстохии, говоря: «День за днем, пребывая в пустыне, среди обширнейшей равнины, опаленной жаром солнца, которая предоставила монахам это суровое обиталище, я воображал, что нахожусь среди роскоши Рима. Мое тело было страшно и напоминало бесформенный мешок, из-за потемневшей кожи оно стало подобно телу эфиопа. День за днем — слезы, день за днем — стенания. Когда же неотвратимый сон, как бы я с ним ни боролся, побеждал меня, только твердая земля принимала мои цепенеющие кости. Я не говорю о пище и питье: ведь отшельники, даже слабеющие от болезни, могут пить только холодную воду, и вареная пища представляется им невиданной роскошью. И хотя моими товарищами могли быть только скорпионы и дикие звери, часто меня окружали хороводы дев, порождая в охладевшем теле и полумертвой плоти пламя страстей. Поэтому я постоянно сокрушался и девятидневным постом побеждал бунтующую плоть. Часто в изнеможении я бил себя в грудь, ожидая, что на меня снизойдет дарованное Господом успокоение. Я страшился, что моя убогая келья станет как бы наперсницей моих размышлений. Поэтому в гневе и ожесточении на себя я бежал в пустыню и в ней — да будет Господь свидетелем моих слов! — после многих слез узрел себя окруженным ангельскими сонмами»[318].

Завершив четырехлетнее покаяние, Иероним вернулся в Вифлеем и дал обет самому себе, что и дальше будет пребывать в этом городе как кроткое животное в яслях Господних. Иероним постился весь день до заката солнца, перечитывая свою библиотеку, собранную с величайшим трудом, и другие книги. Повинуясь святому долгу, он собрал вокруг себя многих учеников, вместе с которыми пятьдесят пять лет и шесть месяцев усердно занимался переводом Священного Писания. До конца жизни Иероним хранил целомудрие. В истории святого Иеронима говорится, что он всегда был девственником, но сам Иероним писал в Послании к Паммахию: «Я превозношу девство до небес, но не потому, что им обладаю».

Наконец, он изнурил себя и ослаб настолько, что, лежа на своем ложе, поднимался, держась руками за подвязанную к балке тонкую веревку, чтобы из последних сил совершать монашеское служение.