Строился замок традиционно: четырёхугольник размером приблизительно 58 на 56 метров был обнесён оборонительной стеной двухметровой толщины, по углам — небольшие башни, с запада — флигель с жилыми помещениями и часовня.
Во флигеле — здоровенные подвалы. К оборонительной стене с внутренней стороны лепились многочисленные жилые и хозяйственные пристройки для гарнизона и слуг. В центре двора — колодец… В общем, всё как полагается.
Впрочем, «Дом епископа» и в камне не стал неприступной крепостью: в 1403 году им запросто овладел литовский князь Витовт. Причём вначале он разбил перед замком лагерь — специально, чтобы устрашить защитников Георгенбурга количеством своих воинов…
В 1525 году, после превращения Пруссии из церковного в светское государство, замок стал владением последнего, тридцать четвёртого, магистра Ордена и первого герцога Пруссии Альбрехта Гогенцоллерна. Через Георгенбург проходила старая дорога из Инстербурга в Рагнит (ныне Неман), по которой герцог Альбрехт ездил в Курляндию к своему брату Вильгельму.
В 1656 году замок захватили… татары! Правда, не из Золотой Орды, а наёмники польского шляхтича Гонсиевского. Превратив окрестности Георгенбурга в залитые кровью руины, они захватили в плен тридцать молодых мужчин, забрали весь домашний скот и всё мало-мальски ценное имущество. После этого набега здешние жители стали употреблять крепкую пословицу, смысл которой аналогичен нашему «Незваный гость хуже татарина».
«Глотать верёвку»
Дважды крепость была занята шведами: в 1643–1648 годах и в 1679 году.
Кстати, по адресу шведов обозлённые «аборигены» тоже прошлись, непереводимо и непечатно. В общих чертах — швед, который ест селёдку с молоком, представлен в пословице как вечный обитатель сортира, а желают ему «глотать верёвку» почаще…
После эпидемии чумы 1709 года, когда в окрестностях замка почти не осталось живых, король Фридрих Вильгельм I передал Георгенбург в государственную вотчину. Деревни, расположенные к северу от замка, были вскоре заселены ремесленниками из австрийского Зальцбурга.
Конечная остановка автобуса Инстербург — Георгенбург около гостевого дома и магазина Адольфа Фриозо,
Интересно, что австрийцы значительно улучшили «женскую породу». По отзывам современников, женщины Восточной Пруссии никогда не отличались особой красотой: тяжеловесные, со свекольными щеками, водянисто-серыми глазами и соломенными волосами, они были, наверное, достойными невестами и почтенными жёнами, но… облагородила их облик именно «австрийская нота». Характерная деталь, которая бросается в глаза на портретах восточнопрусских красавиц: надменно оттопыренная нижняя губка — пухлее и ярче верхней — и есть эта самая, заимствованная смешением кровей, «австрийская подробность».
Не смог даже король
Историк XVIII века Луканус писал:
«Совсем рядом с замком, на большой дороге, расположен завод по производству патоки и пива, а также кирха в виде башни на крутой горе, построенная из красного камня. Внутри она светлая, просторная и хорошо выглядит. Алтарь и кафедра являются произведениями камнерезного искусства. ‹…› Деревня состоит из длинной улицы, на которой проживают не крестьяне, а только ремесленники, а также сад, где король Фридрих Вильгельм пировал в июле 1739 года».
Пир ему, очевидно, понравился. Ибо в том же году рядом с мостом через Инстер была выстроена, за государственный счёт, дорогущая дамба для сдерживания весенних паводков. Тем не менее Георгенбург так и остался деревней. Хотя тот же Фридрих Вильгельм собирался даровать поселению городские права ещё в 1721 году — чтобы сделать его более привлекательным для переселенцев и как можно скорее «залатать дыры» в экономике земель, почти обезлюдевших из-за свирепствовавшей чумы.
Король обратился к министрам с предложением объявить городами Георгенбург, Рагнит, Тапиау (Гвардейск), Таплакен (Талпаки) и Гольдап (теперь в Польше). Но… дабы не помешать торговому развитию Велау и Инстербурга, Георгенбург и Таплакен министры решили в статусе не повышать. И привели резоны, которые король не смог проигнорировать. Георгенбург так и остался «в тени» Инстербурга.
Разрушена после войны
Надо сказать, что кирха, упомянутая Луканусом, — не первая в Георгенбурге. Сначала была построена небольшая фахверковая, с фигурой рыцаря на крыше — и только в 1693 году появилась та, о которой говорит историк. Внутри неё был плоский потолок, кафедра вырезана в форме восьмигранника с витыми башенками по углам, на панно — Бог и четыре евангелиста. Рядом с кафедрой, с обеих сторон, — по колонне, подпирающей балки перекрытия. В сводчатых нишах — Матфей и Лука, выше них — орнамент в виде вьющихся растений. На втором этаже — маленькие витые башенки, распятие, под крышей — деревянный голубь.