Золотко и дракон, или Не зли ведьму

– Мне лично – совсем ничего! – и тут девчонка сорвалась, ее понесло. – Я лично прибила бы тебя вместе с моим братцем и прикопала, чем связываться с дядюшкой. Но я должна была Гэбу услугу, а он потратил такой шикарный долг на какой-то глупый каприз. Ну да ладно, его дело. Но меня впутывать?! Короче, детка, сейчас ты спускаешься на этаж ниже, выходишь из лифта и идешь прямо по коридору, потом повернешь направо и войдешь в первую же открытую дверь. Там тебя ждут. А мы с Линдой поднимемся наверх и навестим дядю Дэвида. Все, что ты сейчас увидела и еще увидишь, должно остаться между нами. Ясно?

– Вполне.

Репти с моим лицом протянула палец к кнопке, но вдруг отдернула.

– Ах да, во избежание… А то знаю я вас, придурочных человечков. Навыдумываете себе с три короба ужасов… Так вот. Мой талант метаморфа уникален, репти обычно лепят только один лик на всю жизнь, и по пальцам можно пересчитать за всю нашу историю, кто мог бы сменить личину. И… тебе даже не представить, насколько мучителен и энергозатратен этот процесс. После такого представления, да еще если оно затянется, мне придется выкачать не менее трех доноров. А я не железная, между прочим!

Адель яростно вдавила кнопку, одновременно скомандовав:

– Линда, альех!

Затем подхватила под локоть и подтолкнула встрепенувшуюся брюнетку к выходу, не дав ей опомниться.

– Мисс Линда, что с вами? Вам плохо? Сейчас пройдет… – отвратительно пискляво защебетал «мой» (я никогда так не сюсюкаю!) заботливый голосок.

Но тут дверцы лифта захлопнулись, кабинка дрогнула и поехала вниз.

Итак, что мы имеем? – размышляла я, наслаждаясь полным одиночеством.

А имеем мы такие приоткрытые тайны, за которые свидетелей убивают.

Во-первых, репти могут одной командой «выключить» и «включить» человека, как робота. Надо узнать, власть слова репти распространяется на всех людей или только на их доноров? Если руководство об этом и знало, то нас, курсантов, не оповестило. На меня эти «хевер – альех» не подействовали, но мое имя и не прозвучало. Адель обращалась именно к Линде.

Во-вторых, они могут подделать любую личину. И что бы Адель ни говорила об уникальности и энергозатратности, я ей не поверила. Если репти могут создавать одну человеческую иллюзию, притворяясь людьми, то почему они должны ограничиваться только одной маской? Почему не создавать какое угодно лицо? С чего мы решили, что, если репти на протяжении жизни носят одну иллюзию, фиксируя ее на множестве снимков в прессе, то она у них в единственном числе?

Надо бы осторожно поинтересоваться у полковника Ренски. Нет, я не собираюсь нарушать слово и вот так сразу выдавать доверенную тайну. Но копнуть в этом направлении нужно.

И еще, «лицо» Адель, точнее, ее официальную иллюзию, я не узнаю. Как и Линда, кстати. Репти знала, что мы войдем в лифт, и заранее подготовилась, чтобы Линда ее не опознала и не выдала сэру Дэвиду. Но если Адель – сестра Габриэля, то должно быть семейное сходство. У репти оно обычно прослеживается. По крайней мере, цвет ее волос (и, вероятно, чешуи) должен быть черным.

В-третьих, борьба за власть у рептилоидов идет не только между кланами, но и внутри них. Они не монолитны, как нам казалось. Значит, их можно расколоть и уничтожать по-одному. Это радует.

В-четвертых, слухи о нечеловеческом долгожительстве репти оказались ложными. Уверена, глава клана Бер Горух давно мертв, иначе скучавшие на дежурстве шутники не осмелились бы разыграть меня, подослав «привидение» с характерным и узнаваемым обликом. А если сэр Бер мертв, у Черных сейчас междоусобица. И этой слабостью люди могут воспользоваться в переговорах.

И последнее. Я вляпалась по полной. Слишком много узнала, чтобы надеяться на безопасность. И уже нельзя оставаться беспечной курсанткой, будущим ксенологом Космической академии. Мне надо срочно попасть домой!

Выйдя из лифта, я свернула направо и толкнула первую же дверь. Она подалась легко, бесшумно, а в небольшой, тускло освещенной и абсолютно пустой комнате с белыми стенами из необработанного камня меня никто не ждал. И второго выхода тут явно не было. Карцер для душевнобольных, а не комната.

Может, я что-то перепутала?

Я вышла обратно в коридор. Он был коротким, метров десять всего, и еще две двери справа и слева не поддались ни на волос.

И кнопка лифта не сработала.

Подавив приступ внезапной клаустрофобии, я обследовала и левое ответвление коридора. Здесь была единственная железная дверь в торце, но и та оказалась заперта.

Да чтоб вас!

Легкий скрежет, показавшийся громом в давящей тишине, заставил меня вернуться к пустому помещению. Я распахнула дверь и вздрогнула: в комнате, привалившись плечом к стене, стоял Габриэль Горух собственной персоной.

На фоне белой стены его кожа казалась особенно загоревшей, а черные волосы, легкая щетина, черная майка и джинсы превращали его в тень. В руках он что-то крутил, тоже черное, неожиданно сверкнувшее алмазной искрой.

– Привет, – улыбнулся Принц Тени и сжал игрушку в кулаке, не дав рассмотреть.

– Привет. Как сюда вы вошли?