Золото

Опустив взгляд, я большим пальцем откручиваю пробку, открывая горлышко пузырька. Смотрю на жидкость. Рука дрожит. Желудок словно налит свинцом.

Но я поднимаю руку и прижимаю флакон к ее мягким губам, а затем наклоняю его.

Смотрю, как к ее губам начинает стекать жидкость.

Это чертова пытка.

Внезапно дверь распахивается, и я отдергиваю пузырек и оборачиваюсь.

В комнату входит несколько человек, и я хмурюсь.

– Исали? – в замешательстве спрашиваю я.

Министр кивает, сцепив перед собой руки.

– Капитан Озрик. Ходжат, – говорит она и переводит взгляд на лекаря. – Я бы хотела кое с кем вас познакомить.

Я хмурюсь еще сильнее, когда она поворачивается и показывает на двух девочек. Одна из них постарше, лет семнадцати, а другой, наверное, нет и десяти.

– Это Винн и ее старшая сестра Шей.

Я вижу, как бледнеет Ходжат, разглядывая их одеяния. Только в одном королевстве носят такую одежду – именно в нем он и получил эти ожоги.

Исали смотрит на младшую девочку.

– Винн, это лекарь Ходжат, а тот мужчина – капитан Озрик.

– Он солдат? – спрашивает Винн.

– Да.

Я просто стою, сбитый с толку. На кой черт Исали привела ребенка в палату умирающей женщины?

Девочка отпускает руку сестры и подходит ближе. Она останавливается передо мной и выжидающе смотрит на меня.

– Извините.

Я перевожу взгляд на Исали, но она кивает, и я медленно отхожу. Девочка подходит к Риссе и внимательно смотрит на нее.

– Она очень красивая. Мне нравятся ее золотистые волосы. – Она поворачивается и смотрит на меня. – Как ее зовут?

Я прочищаю пересохшее горло.

– Рисса.

– Что с ней случилось?

– Ее ударили кинжалом.

Лицо Винн становится печальным.

– О.

Нужно было солгать? Черт, я не знаю. Я редко общаюсь с детьми.

– Что думаешь, Винн? – спрашивает Исали. Девочка оглядывается и смотрит на нее. – Помни, решать тебе. Никаких обязательств. Никто тебя не принуждает. Решай сама.

– Что решать? – спрашиваю я, переводя взгляд с одной на другую. – Что происходит?

Старшая, Шей, смотрит на сестру.

– Что думаешь, Винни?

Девочка накручивает на палец черную прядь и прикусывает губу. Затем медленно кивает.

– Я хочу.

На лице Исали появляется облегчение, и она улыбается.

– Спасибо, Винн.

– Что происходит? – снова спрашиваю я с нарастающей досадой.

Исали что-то шепчет на ухо Ходжату, и у лекаря округляются глаза. Он быстро подходит к кровати Риссы и встает с другой стороны.

– Мисс Винн, вам нужно осмотреть рану?

Девочка кивает, и Ходжат расстегивает верхнюю пуговицу на рубашке Риссы.

– Кто-нибудь, скажите, что, черт возьми, происходит, – требую я.

– Моя сестра может помочь, – говорит Шей.

– Помочь? – Я совершенно растерян. – Как?

– Я лечу раны, – отвечает Винн, а Ходжат снимает с Риссы ночную рубашку и повязку, обнажая рану, будь она проклята. На ней скопилась зараженная кровь, а воспаленная ярко-красная кожа покрыта гноем.

Я слышу, как старшая сестра охает, но Винн протягивает руку, прикрыв маленькой ладошкой самое страшное. Я так, черт возьми, растерян, что могу лишь стоять и смотреть.

Девочка сводит на переносице черные брови, а потом поднимает руку, сосредоточенно высунув язык. Она трет ладони друг о дружку, и с них вдруг начинает сыпаться синий порошок, оседая на ране Риссы.

Рана шипит, и от воспаленной кожи поднимается пар. Он потрескивает, впитываясь в зашитую рану. Я напрягаюсь всем телом, а Ходжат завороженно наблюдает за девочкой. Я вот-вот потеряю самообладание, но у меня на глазах рана начинает заживать.

Она. Начинает. Заживать. Черт возьми.

Я отшатываюсь. Пузырек выпадает из руки и разбивается на мелкие осколки.

Этот резкий звук не пугает девочку. Она продолжает тереть ладони. Порошок продолжает сыпаться. А ужасная рана и покраснение вокруг нее… начинают уменьшаться. Краснота сходит. Припухлость спадает. Рана начинает затягиваться.

Я так потрясен, что не могу оторвать взгляда от раны и не замечаю, как девочка падает, чуть не ударившись о пол. К счастью, Ходжат успевает ее подхватить, а оставшийся синий порошок попадает на грудь Риссы.

Старшая сестра бросается к Винн, приподнимает ее и прижимает маленькую головку к своему плечу.

– О, Винн, я же говорила тебе, не перестарайся.

Девочка запрокидывает голову, закрыв глаза, но я слышу ее ответ:

– Все хорошо. Хотела помочь. Она красивая.

Я просто смотрю на сестер.

Моргаю. Наступаю сапогом на осколки стекла.

Как.

Как, как, как, как…

Я слышу голоса, но не могу разобрать ни слова. Почти не замечаю, что Исали выводит девочек из комнаты. Я слишком потрясен, чтобы обращать на них внимание. И не могу отвести взгляда от раны, которая уже почти зажила. От нее осталась лишь зарубцевавшаяся плоть и швы.

И…

Рисса дышит. Дышит и не хрипит. Хмурое выражение на ее лице тоже смягчается и становится почти безмятежным.

Я перевожу взгляд на Ходжата. У меня срывается голос. Все кажется ненастоящим. Черт, я чуть не влил ей то зелье, чтобы остановить сердце. Еще несколько секунд – и я бы это сделал.

– Как?

Ходжат качает головой, словно он точно в такой же растерянности, что и я.

– Магия.

Но он прав.

Потому как, когда Рисса вдруг смотрит на меня своими голубыми глазами, именно это и происходит.

Чертова магия.