Золото

Я поглядываю на него краем глаза, пытаясь понять, волнует ли его то, как смотрят на меня его люди. Пока ничего не заметила, но я еще плохо его знаю, чтобы читать выражение его лица, поэтому и сама держусь настороже.

Потому как обычно единственное, что пугает мужчину, – это мысль, что его заменит женщина.

Нет, я не хочу становиться лидером повстанцев и королевством править не хочу, но, похоже, это не остановит правителей-фейри от попыток меня убить.

Было бы славно, если бы монархи перестали желать мне смерти.

Но на моей стороне самый могущественный король. Когда мы со Слейдом найдем друг друга, он очень разозлится на этого короля Кэррика.

Хотела бы я посмотреть, как Каменный король попытается посоперничать с моим королем Ротом. У Кэррика нет шансов.

Меня переполняет гордость.

Я найду тебя, молча обещаю я.

Плевать, сколько городов мне придется посетить, со сколькими фейри нужно поговорить – я выясню, как вернуться к Слейду.

Чтобы чем-то себя занять, я выпускаю свою магию, и она обвивается вокруг запястий. Я управляю ручейками, заставляя их оплести мою руку. Эти движения занимают меня, помогают сосредоточиться.

Прошла неделя с происшествий в Гейзеле, неделя с тех пор, как убили Ненет. И за весь этот бесконечный путь я пыталась разобраться не только в Эннвине, Вульмине или Вике, но и с самой собой.

И делала то, что наказала мне Ненет.

Я слушаю.

Слушаю Вульмин днем и ночью, собирая любую информацию. Я как будто пробираюсь на ощупь в темном доме, потому что все вокруг мне незнакомо. Потому стараюсь запомнить каждый подслушанный разговор, новое место, которое мы минуем, и стараюсь познать Эннвин и Вульмин.

А если не слушаю их, то слушаю себя.

Когда мне представляется возможность побыть одной, я пользуюсь своей магией. Слушаю новый манящий зов, который вкрадчиво доносится из гнили. Я поняла: дело не в том, что моя магия тяготеет к разрушению. Если уж я смогла обрести контроль над своей прежней магией, то и над этой смогу. Я часто тренируюсь выпускать и обратно поглощать золото. В Гейзеле я снова усвоила один урок – либо я повелеваю своей силой, либо она повелевает мной.

А я больше не позволю никому и ничему мной повелевать.

Я не совсем понимаю, как же так вышло, что моя магия объединилась с магией Слейда, но подозреваю, это как-то связано с той гнилью, которая осталась во мне. Эта сила убийственная и безрассудная, и я должна держать ее в узде. Обе магии как-то слились воедино, и гниль появляется всякий раз, когда я призываю свою силу. Они переплетены, словно мое золото и его гниль стали единым целым.

Мне нравится, что даже в разлуке со мной остается его частичка. Приятно ощущать, как его магия сплетается с моей, будто напоминая, что нас ни за что не разлучить.

Запрокинув голову, я смотрю в просвет между деревьями на небо. Это стало моей неизменной привычкой – я всегда смотрю наверх. Всегда ищу портал.

Всегда надеюсь, что увижу его.

Вик смотрит на меня, наверное, удивляясь, почему я продолжаю это делать, но не задает вопросов, а я предпочитаю не делиться.

Мы тихо пробираемся по извилистой роще на случай, если где-то рядом еще есть Каменные Мечи, но без проблем возвращаемся назад. Наши лошади стоят там, где мы их и оставили – у неглубокого оврага. Своей мастью они выделяются на фоне белых стволов деревьев и даже видны в тумане. Когда я вижу их, то всегда с удивлением вспоминаю, что нахожусь не в Орее, а в Эннвине, потому что здесь лошади красочнее, и единственные в своем роде.

Блаш, моя лошадь, светло-серая с опаловыми полосками по бокам. В ее гриву и хвост вплетены ленты, которые красиво блестят ночью.

Конь Вика выглядит самым смелым. Никаких завитков, полос или крапинок, как у других лошадей, он трехцветный, с яркими вкраплениями. Сзади он коричневый, посередине черный, а спереди красный. Морда и грива тоже красные, как свежая кровь.

Это немного отталкивает.

Когда мы собираемся вокруг лошадей, к нам подходит Лудогар, правая рука Вика. У него проницательные бирюзовые глаза и волосы цвета морской волны, на макушке белое пятно. Прическа в том же стиле, что и у Вика, с коротко выбритыми висками и длинной прядью посередине, которая свисает над правым ухом.

Я редко его вижу. Чаще он едет впереди или патрулирует округу, пока мы отдыхаем. Похоже, он такой же деловой и серьезный, как наш лидер, и всегда чем-то занят.

Я похлопываю свою лошадь, а Лудогар останавливается рядом с Виком.

– Это вторая группа, которая движется в том же направлении, что и мы, – говорит он, понизив голос. – Как думаешь, куда они направляются?

Вик оттирает испачканную рубашку.

– Наверное, в столицу.

Я выглядываю из-за лошади и вижу, что Лудогар хмурится.

– Но почему? Кэррик отправил много посланий страже с требованием возвращаться. Для чего он призвал столько солдат за последние пару месяцев? На черта они ему там?

– Узнаем, когда туда доберемся, – отвечает Вик, и я чувствую, что он переводит взгляд на меня. Я делаю вид, что не слушаю их и забираюсь в седло.

– Мне это не нравится, – говорит Лудогар. – Что-то назревает, и мы должны выяснить, что именно.

– Выясним.