Золото для индустриализации. Торгсин

Почему Сталин решил ввязаться в испанскую драку? Историки приводят тому много причин – тут и угроза расползания фашизма, и недоверие к лидерам европейских держав, и стремление получить международный престиж борца с фашизмом и приглушить протесты в мире против террора в СССР. Историки вспоминают и о когда-то страстно желанной, но не сбывшейся мечте большевиков о мировой революции. Другие считают, что мировая революция уже давно перестала занимать Сталина, что в Испании он руководствовался интересами внешней политики СССР: убедить Запад в необходимости коллективной безопасности или использовать просоветскую Испанию в случае победы над Франко как объект торга с мировыми лидерами, Великобританией и Францией, а если те окажутся несговорчивыми, то с Германией. Не отвергая этих доводов, считаю, что в решении Сталина помочь Испании золото как таковое играло не последнюю роль.

Сталин пришел к единоличной власти в конце 1920-х годов в период государственного золотовалютного банкротства[396]. На фоне пустых золотохранилищ Госбанка форсированная индустриализация выглядит аферой. Ввязавшись в нее, Сталин в полной мере ощутил силу золота. В конце 1920-х – начале 1930-х годов советское руководство пережило валютную панику, о чем свидетельствуют лихорадочные, экстраординарные, а порой и преступные действия: «золотушные» кампании ОГПУ, экспорт зерна из голодавшей страны, распродажа музейных ценностей, Торгсин, зэковский Дальстрой и многое другое. Все было подчинено одной цели – любыми способами получить золото и валюту. Подобно тому как человек, переживший голод, будет всю жизнь запасать продукты впрок, Сталин, однажды пережив золотое банкротство, до конца своей жизни наращивал золотой запас страны. К концу его правления, по официальным данным, золотой запас СССР достиг рекордной цифры – более 2 тыс. тонн. Сталин не только собирал золото, где только было возможно, но и создал базу для его постоянного притока в государственные кладовые. В годы его правления в СССР появилась золотодобывающая промышленность и началась промышленная разработка, в том числе и силами заключенных ГУЛАГа, золотых богатств Сибири.

Вряд ли в 1936 году кто-то сомневался в том, что дело идет к мировой войне. Хотя золотая проблема в СССР уже не стояла так остро, испанское золото могло оказаться кстати. СССР, конечно, получил его не в подарок, а в уплату за военную помощь. Предполагалось, что все до последней монеты будет потрачено на нужды республиканской Испании. Однако Сталин мог использовать золотой запас Испании с выгодой для СССР. Документы отчасти подтверждают это[397]. Возвращать испанское золото он, по-видимому, ни при каких обстоятельствах не собирался[398]. Историки продолжают спорить, пошло ли золото Испании исключительно на военную помощь республиканскому правительству или что-то «прилипло к сталинским рукам»[399]. Интересно было бы заглянуть в кладовые Госбанка сегодня – не там ли все еще золотые песеты и луидоры[400]. Грустно думать, что весь этот нумизматический раритет переплавили в однообразные бруски[401].

Все исследователи операции «Х» согласны в том, что оказание помощи Испании было коммерческой сделкой. СССР действовал по принципу монтера Мечникова: «утром деньги – вечером стулья». Сталину нужны были гарантии. Не думаю, что он вообще стал бы вести переговоры с республиканцами, если бы золото оставалось в осажденном Франко Мадриде. Сами переговоры стали возможны во многом потому, что золота в Мадриде уже не было. 13 сентября 1936 года министр финансов Негрин получил от президента и премьер-министра Республики карт-бланш на переправку в случае необходимости золота из Банка Испании в любое (!), по мнению Негрина (!), безопасное место. Уже на следующей день, 14 сентября, ценности стали вывозить из Мадрида в Картахену. По мнению С. Пайна, именно в этот день, и вряд ли случайно, Сталин, оставив колебания, назначил комиссию для разработки операции «Х»[402]. И вряд ли случайно Негрин выбрал местом хранения золота именно Картахену – своеобразный «советский сектор», порт, где разгружались советские суда. Там золото и серебро испанской казны отвезли в старые пещеры, служившие когда-то пороховыми погребами[403].

За погрузку и транспортировку золота в СССР отвечал НКВД. Ответственным за выполнение этой миссии нарком Н. И. Ежов назначил Александра Орлова, который с сентября 1936 года находился в Испании в качестве заместителя военного советника по контрразведке и партизанской борьбе в тылу франкистов[404]. В течение трех ночей, 22–25 октября 1936 года, в кромешной тьме советские танкисты, ожидавшие в Картахене прибытия боевой техники, на грузовиках перевозили золото в порт и грузили на советские суда[405]. Благополучно пройдя маршрут (у каждого судна он был свой), советские суда «Нева», «КИМ», «Кубань» и «Волголес» 2 ноября доставили золото в Одессу[406], а оттуда спецпоездом под усиленной охраной НКВД оно проследовало в Москву в хранилища Госбанка[407].