Золото друидов

На самом деле в горах можно извлечь неплохой барыш. Местные племена нуждаются в хорошей, качественной стали. В мыльном камне, из которого делается удобная и прочная посуда. Женщины охотно примеряют украшенные самоцветами браслеты, привезенные из-за моря. Мужья, не скупясь, платят за них и берут уже для себя наконечники копий и лезвия топоров. Тщеславные вожди кланов готовы отдать последнее за тяжелый, надежно сработанный франкский меч, которым можно будет при случае похвастаться перед соседом, добротную кольчатую броню и нарядный шлем с растянувшимся по гребню сказочным зверем.

Домой купец возвращался с полными санями ценнейшего груза. Причудливые бусы и подвески, украшенные встречающимися только среди здешних скал самоцветными камнями и пестрой эмалью. Искусно сделанные статуэтки из дерева и рога, чьи поверхности переливами покрывает тончайшая резьба. Куски твердейшего кремня, который можно будет втридорога продать на побережье. И главное, ворохи роскошных шкур, в ворсе которых тонет крупная мужская рука. Такая торговля выгодна обеим сторонам.

К тому же у горцев очень строгие законы в отношении гостеприимства. Кари не раз преломлял хлеб с местными вождями. А это значит, он их друг, находится под их покровительством, и никто не может безвозмездно причинить ему и его людям вред. Этот обычай, когда-то имевший хождение на всем севере, здесь, в отдаленных горных, краях свято соблюдается до сих пор. Поэтому местные искатели легкой наживы Кари не беспокоили, а пришлых ему до этого в горах как-то не встречалось. Однако купец давно решил для себя, что излишняя бдительность гораздо лучше, чем глупая молодецкая удаль, граничащая с безалаберностью и пустым бахвальством. Тем более, что имевшие в торговле долю, воины в случае чего стали бы биться до последнего.

Внезапно мерное движение саней нарушилось. Лошади замедлили ход. Спереди раздались гортанные мужские голоса.

С трудом разлепив глаза, Кари, опершись на руки, сел.

В нескольких десятках шагов впереди в центре ущелья, закупорив его наподобие пробки, торчала обвалившаяся на один бок телега. Около нее суетилось трое одетых в мохнатые куртки горцев.

Едущий во главе колонны Торольф по прозвищу Быстрый спрыгнул с коня и направился к повозке. Один из горцев, с непокрытой головы которого густой, тяжелой волной спадали редкого пепельного цвета волосы, оторвавшись от поломанной оси, двинулся ему навстречу.

Кари не слышал, о чем они говорили. Слишком далеко, да и толстая меховая шапка здорово глушит звуки. Однако купцу сразу стало ясно, что-то у Торольфа и пепельноволосого не заладилось.

После первой же фразы горца Торольф заговорил резко размахивая руками. Подобно Кари, когда-то промышлявший морским грабежом Быстрый далек от идеала выдержки и терпения. Пепельный, столь же бурно жестикулируя, отвечал. С каждым словом оба явно заводились все больше.

Кари не хотелось подрывать авторитет главы охраны вмешательством, но слишком уж на повышенных тонах стал вестись разговор. Купец поплотнее запахнул на груди толстую доху, собираясь спрыгнуть с саней.

В этот момент Торольф шагнул вперед и легонько толкнул горца в грудь.

Пепельный замолчал и улыбнулся. Эта улыбка очень не понравилась Кари. Несмотря на видимость дружелюбия, ощущением она напомнила купцу виденный однажды вблизи волчий оскал. В ней точно так же больше всего выделялись холодные, лишенные эмоций глаза.

Ладонь купца рефлексивно нащупала завернутый в шкуры меч.

Дальнейшие события слились в один безумный хоровод.

Пепельный молнией метнулся вперед. Торольф повалился на землю, зажимая обеими руками располосованное от уха до уха горло. Из-за камней хлестнули стрелы, на дорогу посыпались одетые в мохнатые куртки люди. Воздух наполнили пронзительный свист, дикое ржание и храп лошадей, человеческие мат и богохульства, перемежаемые звоном стали и болезненными выкриками.

Остатки сна сняло как рукой. Кари скатился с телеги, на ходу вытягивая из ножен клинок.

Купец мягко приземлился на снег. К нему со всех ног неслась парочка вооруженных горцев. Один сжимает в руках короткий тесак, другой — копье с широким наконечником. Всадник рядом, судорожно вздрогнув, обвис в седле — из груди торчит оперенье стрелы. Конь заплясал, тело охранника, выскользнув из седла, свалилось на землю. Кари прыгнул в сторону и, схватив скакуна за узду, пригнувшись, спрятался за крупом. Сверху шелестяще свистнуло, в телегу за спиной с глухим стуком вонзилась стрела. Новый свист. Конь, бешено храпя, заперебирал ногами и вскинулся на дыбы, едва не вывернув Кари руку.

С трудом удерживая рвущегося скакуна, купец успел заметить подобравшийся почти вплотную обернутый в меха силуэт. Кари наобум, не целясь, ткнул мечом под брюхом танцующего животного. Судорожный всхлип, подсказал купцу, что ему повезло. Зажимая распоротый живот ладонями, горец повалился на землю. Кари мельком глянул на нападавшего: куртка до бедер мехом наружу, широкие кожаные штаны, вислые усы на перекошенном от боли лице. Символы рода тщательно спороты — на левой стороне груди торчат лохмотья разноцветных ниток.