Золото и терновник (СИ)

Слушая завывания ледяного ветра, что врывался сквозь зарешеченное окно, Майкл, лежа на скомканном пледе, застывшим взглядом наблюдал за возней мелкой мыши в углу, что доедала его «последний ужин», принесенный охраной вчера. Судя по довольному писку, грызун был в восторге — не каждый раз им здесь перепадала столь щедрая, и даже съедобная трапеза.

Мужчине и самому не помешало бы поесть, но тот упрямо отказывался это делать, несмотря на болезненные голодные спазмы в желудке. Должно быть, отчасти осужденный надеялся в ближайшие несколько часов заморить себя голодом до смерти, настолько его доконали выходки короля. Или пусть уже сносит ему голову, или оставит в покое и даст сдохнуть самому.

Уже успело настать утро и когда за дверью раздалась мешанина чьих-то голосов и топот, Майкл и бровью не повел. Даже если там окажется стража, что с опозданием пришла тащить его на эшафот — узнику было уже плевать с высокой колокольни. Все, что угодно — только бы уже побыстрей.

Лениво скользнув взглядом по вошедшим, Майкл устало выдохнул. Зачем здесь гвардейцы, он еще мог догадаться, но этот напыщенный индюк в зеленом камзоле к нему на кой-сюда пришел? Его лицо показалось заключенному смутно знакомым. Кажется, это тот самый тип, что приехал с месяц назад забрать Мэллори из хижины.

— Ввиду вынужденных обстоятельств, должен сообщить, что приговор, вынесенный вам королем Эдуардом ранее, претерпел некоторые изменения, — отстраненным холодным тоном произнес Гладстон.

— Если эти изменения не значат, что меня отсюда выпустят, то лучше заткнитесь и идите на хуй, — охрипшим голосом произнес Майкл, тут же заметив, как советник короля запнулся и искренне возмутился его грубостью.

— В городе вчера произошло крупное нападение неизвестных лесных тварей, — стараясь сохранить самообладание, добавил советник, — если вы в составе королевских гвардейцев справитесь с чудовищами, ваш смертный приговор будет смягчен до отсечения головы. В противном же случае, ваша казнь окажется куда более долгой и неприятной, господин охотник…

На несколько секунд в камере повисла тишина, а после, раздался тихий сдавленный смех, что становился все громче и неадекватней. Гладстон, недоуменно вытаращился на заключенного, который буквально согнулся от хохота. Может, этот бедолага уже успел умом двинуться, пока здесь сидел?

— Издеваетесь, да? — все еще посмеиваясь, переспросил Майкл, — вы там совсем в вашем гребаном королевстве оборзели или это в порядке вещей?

— Король оказывает вам большую честь, позволяя умереть с достоинством… — напыщенно продолжил советник, однако, заключенный быстро его перебил:

— Можете передать королю, пусть засунет эту свою честь себе в задницу.

После столь хамского выпада, в узника незамедлительно прилетел болезненный удар тупой стороной копья в грудь, отчего тот сразу натужно закашлялся.

— Да как вы смеете!.. — едва не срываясь на фальцет, воскликнул Гладстон, но в ту же секунду испуганно попятился назад, увидев, как Майкл неожиданно поднялся на ноги, возвышаясь над ним на целую голову.

— Кого мне здесь еще нужно прикончить, чтоб больше не пришлось смотреть на твою рожу? — прошипел заключенный, глядя на съежившегося советника, что попытался спрятаться за спинами стражи.

— А ну, назад! — рявкнул один из гвардейцев, снова пытаясь ударить узника копьем, однако, тот успел перехватить его налету.

Неизвестно, успело бы все происходящее перерасти в драку, ибо в тот же миг, из коридора послышался требовательный женский голос:

— Господа! Позвольте мне поговорить с осужденным!

Майкл недоуменно покосился на незнакомку со светлыми волосами, что уверенно переступила порог его темницы. А это еще кто?

— Леди Мэрибель? — растерянно пробормотал советник, — простите, но я не слышал, чтобы его величество давал распоряжение…

— Я здесь по собственной воле, — тоном, не терпящим возражений, ответила она, — прошу оказать любезность и оставить меня с заключенным наедине.

Гладстон озадаченно переглянулся со стражей. Ему было известно, что гостья, прибывшая с королевой Хильдой, успела немало сблизиться с его величеством, и, должно быть, ему сейчас не стоило вступать с ней в споры.

Конвой молча удалился из камеры, притворяя за собой тяжелую дверь, а Майкл, все еще с подозрениям пялясь на женщину, сказал:

— Что, тоже, пришли уговаривать меня пойти с достоинством сдохнуть в лесу?

Взгляд незнакомки немало его озадачил. Мужчина ожидал увидеть в нем неприязнь и брезгливость, но карие глаза смотрели на узника с пониманием и некой долей любопытства.

— Вас ведь зовут Майкл, верно? — тихо спросила она.

— И что с того? — настороженно буркнул он.

— А вы всегда отвечаете вопросом на вопрос? — со слабой улыбкой добавила женщина.

Осужденному на секунду подумалось, что над ним опять издеваются, однако, в лице и тоне голоса незнакомки не было слышно сарказма.

Все еще не понимая, чего от него опять хотят добиться, Майкл медленно вернулся к своему соломенному настилу, опускаясь на него и прислоняясь спиной к холодной стене.