Золото капитана Флинта

– У тебя ничего не выйдет, кровавый убийца, – произнёс я. – Меня уже никому не остановить. Никаким «ловцам воров» и таможенным стражникам никогда меня не поймать, будь их хоть целая армия. А ты запомни, запомни и передай капитану Крафту, если увидишь его на том свете: я скоро достану твои бриллианты и буду всю свою оставшуюся жизнь швыряться деньгами, а вы сами будете смотреть на это из преисподней и скрипеть зубами от злости.

Я подумал, что у Флинта глаза сейчас вылезут из орбит от бешенства.

– Ты пожалеешь, что ограбил меня и посмел так со мной разговаривать, – прошипел он.

Я посмотрел на него и улыбнулся, поскольку в голову мне неожиданно пришла забавная мысль.

– Скажите, сэр, – проговорил я, – а где сейчас ваш знаменитый попугай?

– Попугай? – переспросил он. – Зачем тебе это?

– Да просто так, – сказал я. – Говорят, вы с ним всегда были неразлучны, а сейчас его нет.

Флинт растерянно посмотрел на меня. В этот момент у него было такое выражение лица, что мне его даже стало жалко.

– А-а-а, я понял, – продолжал издеваться я. – Просто попугай ещё жив. Ты ведь уже на том свете, а он на этом. Интересно, у кого он сейчас сидит на плече? Согласись, что это очень забавно.

И я громко расхохотался прямо ему в лицо.

Флинт затрясся от гнева и вдруг начал исчезать, как будто морская пена во время прибоя впитывалась в прибрежный песок.

– Проваливай отсюда, старый пьяница, и больше не появляйся! – воскликнул я ему вдогонку. – И передай то же самое Крафту и его банде.

Не прошло и минуты, как призрак капитана Флинта полностью исчез, а я ещё некоторое время стоял и улыбаясь смотрел на то место где он только что стоял. Сейчас я отчётливо понял, что больше никогда не увижу ни Флинта, ни Крафта, ни других пиратов, поскольку перестал в них верить и перестал их бояться. Настроение моё было прекрасное ещё и оттого, что я знал, что в этих горах меня никто не сможет поймать. Я обведу вокруг пальца любых преследователей, поскольку знаю в этих местах каждую тропинку.

Я понемногу успокоился и сел на кровать. Пора было подумать, что делать с Кэтти, ведь теперь она тоже знала про сокровища. Что ж, она сама сделала свой выбор, когда предала меня.

Я вытащил пистолет и, повернув его дулом вниз, несколько раз сильно встряхнул. Пуля выкатилась из ствола прямо мне на ладонь, и я засунул её в карман. Пистолет я положил на стол рядом с зажжённой свечкой, после чего снял камзол и повесил его на спинку стула.

И в это время раздался тихий стук в дверь.

Я открыл щеколду, дёрнул за ручку и, сразу схватив опешившую Кэтти за руку, втащил её в комнату. Потом быстро выглянул в коридор и, убедившись, что он пуст, захлопнул дверь и повернулся к девушке.

Она стояла и смотрела на меня округлившимися от испуга глазами. В руке у неё была бутылка рома, которую я тут же взял и, подойдя к столу, сбил пробку.

– Что с тобой, Гарри? – с трудом произнесла она.

– У меня мания преследования, – сказал я, разливая ром по стаканам.

– Ты напугал меня.

– Извини, – я наполнил стаканы и один из них дал Кэтти. – Давай выпьем за наше знакомство.

Мы выпили, и она снова села на кровать.

– Давай, рассказывай, – сказала она, усаживаясь поудобнее, – мне интересно, чем всё закончилось.

– Скажи, крошка, – спросил я как можно равнодушнее, – кто сейчас ещё находится в этом доме?

– Обычно здесь много народа, – ответила она, ничего не подозревая. – Тут останавливаются моряки и контрабандисты, которые встречают корабли. Но сейчас наступил сезон штормов. Море неспокойно уже две недели, и лодки не могут причалить к берегу. Так что постояльцев сейчас нет. В доме только моя тётка, владелица гостиницы, но она совсем глухая, и мой двоюродный брат Александр.

Я вспомнил бесцветные глаза старухи, которая вчера вечером открыла мне дверь, и усмехнулся. Если со мной хотели расправиться, не привлекая внимания, то лучшего и желать не надо. Совершенно пустой дом, в котором была только одна старая женщина, которая ничего не могла услышать.

– Скажи мне ещё одну вещь, Кэтти, – опять спросил я, – Александр – это тот человек, который только что ускакал отсюда?

Она вздрогнула, а её глаза вдруг округлились от удивления.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – воскликнула она.

– Здесь превосходная слышимость, – усмехнулся я. – Я хорошо слышал, что ты проводила кого-то до ворот, а там он сел на лошадь и ускакал.

– У тебя и правда мания преследования, – зло сказала она.

– Возможно, – кивнул я, – но сейчас я не мог ошибиться. Я точно слышал, что кто-то ускакал отсюда на лошади как раз в то время, когда ты ходила за ромом.

– Ты совсем сошёл с ума со своими галлюцинациями!

Она откинулась на кровати и скрестила на груди руки. Лицо её в это время выражала злую решимость, и было ясно, что добиться от неё правды будет нелегко.

– Скажи мне, малышка, – произнёс я, – в последнее время к вам сюда заезжали таможенные стражники или люди, называющие себя «ловцами воров»?

Она молчала, но по её взгляду я понял, что не ошибся.

– Что они вам говорили?