Золото Каралона

– А какая задача?

– Обычная: поищешь людей, склонных к сотрудничеству. Вот фамилии кандидатов. Их трое, особенно интересен Бутраков, недавно осужденный условно за мелкое хулиганство. С него и начнешь.

Старший лейтенант Смирнов забрал документы и вышел из кабинета заместителя начальника управления в приподнятом настроении. Тема с золотом его взбудоражила. При удачном раскладе можно получить поощрение и, кроме того, зацепить маленькую золотую рыбку. Жена третий год сидит дома с малышом, зарплаты едва хватает. А уж стол хороший накрыть, когда приходят друзья – извините… Приятель из оперативного отдела это заметил, подколол.

– Тоскливо, Вадик, пустые щи хлебать? Прикорм есть небольшой. Директор приватизировал магаданский учебный комбинат с большущими нарушениями. И это понимает, и готов платить. Надавим?..

Смирнов вежливо отказался. Если рисковать, то по-крупному, – так решил для себя. В конторе сквозняков хватает, если сразу не уволят, так могут вывести за штат или задвинут на самый низ, как иной раз шутили сотрудники – «в архиве папки перебирать».

Глава 29. Леха Кнехт

Хабаровск

Джип стоит перед переездом. В салоне охранник Филин, Шуляков и Кнехт. Водитель запрыгивает в салон.

– Да хрен их знает. Маневровый работает… простоим в этой Хабаре. Что за название Хабаровск, не знаешь, Сашок?

– Землепроходец на коче по Амуру спустился, маньчжуров побил. Кличка у него была – Хабар, барыш, удача по-современному.

– Наш человек, бродяга…

Филин держится ладонями за спинку переднего сиденья. Шуляков разглядывает наколки.

– Хошь, мы и тебе такие сварганим.

– Мне в техникуме пацаны предлагали. Я им говорю: это на скот тавро ставят, чтоб пастух мог найти…

– Кнехт, ты слышишь, что этот босяк гонит?

Кнехт разворачивается на переднем сиденье.

– Я по молодости с красивой бабой познакомился. Ресторан, цветочки, а в кровать никак. Неделю обхаживал. А потом шторм девять баллов… И так я к ней воспылал, что искры из глаз. Утром на кухне водички попил, возвращаюсь – голый торс, тапочки. Она на кровати сидит. Глянула на меня и давай реветь… «Уходи!» Я и так, и этак, веду разговор ласковый. Добился расположения. Утерлась она и отвечает:

– Такой же вот расписной, с куполами на груди, моего брата убил.

И опять в слезы.

– Ну и дура!

– Эх, это мы, Филин, дураками были по молодости… Юрист наш визу оформляет, говорит, в Америку могут не пустить из-за наколок.

– Не пойму, сдалась тебе эта Америка?

– Америка – это серьезно. Хватит трояки из карманов тырить. Фирма «Гольденберг» в Сан-Франциско нашим месторождением заинтересовалась. Доллары готовы вложить. Шуля хитрое название придумал. Как там?

– «Чукотский Клондайк». Америкосам все нравится, особенно содержание золота в руде. Только законы российские пугают…

Кнехт смотрит на часы.

– Всё, опаздывать нельзя. Идем пешком. Водила, догонишь, если откроют переезд.

Они идут гуськом по обочине, расшлепывая грязь. Шуляков впереди, Филин замыкающим. Слева-справа типовые пятиэтажки, впереди ажурные фермы строящегося моста через Амур. Идут к ресторану «Белые волны».

Владивостокский «король» Джем ведет «толковище».

– Кнехт, ты хотел речь держать…

Все удивленно смотрят на Кнехта. А он медлит.

– Я уже говорил – времена меняются. Пора выползать из подполья. Пора смело вкручивать наше бабло в коммерцию. Так поступают на Западе. В Америке многие начинали с контрабанды водкой, теперь крупные банки крышуют…

– Что за ботва?

– Гича, помолчи. У тебя только сиськи-письки на уме.

– Мы на Колыме начали заход на золото. Но лезут, как тараканы, ингуши, москвичи. Просекли. Используют прорехи в законах. Из-под носа уводят барыши. Предлагаю вложиться в разработку месторождения Кобервейм.

– А че, дело говорит Кнехт.

– Да на хрен нам это сдалось!

Джем поднялся, остановил спор смотрящего по Уссурийску и вора Витима.

– Нет, Кнехт. Общаком рисковать нельзя.

– Вся наша жизнь на риске. А если я через год вполовину увеличу доход?

– Ты серьезно? Ты понимаешь, что сказал?

Старый благовещенский вор Витим говорит убедительно:

– Я работал на золоте. Тут большие риски. Десятки артелей в Приамурье сдулись, прогорели. Подняли несколько пудов и встали, дальше пустая порода. А жрать нужно каждый день, бензин дорожает, менты борзеют.

– Спасибо, Витим. Ты не въехал. Это рудное золото, геологами доказаны официально огромные запасы. Тут другой расклад.

– Кнехт не сявка, законы знает. Если уверен, пусть банкует, но только половиной общака. А через год спросим по делу. Нет – так и разговор короткий.

Джем недоволен. Но предложение смотрящего по Магадану поддержал якутянин Бабай. Вступился Чора, находкинский вор, поднявшийся на крышевании рыбаков, их долгое время щемили местные отморозки.

– Рисковый ты, Леха! Уважаю таких, – говорит он. И все вроде бы соглашаются.

Шуляков вместе с охранниками играет в бильярд, щелкает миндаль, от водки отказывается.

– Чемпион не чета нам! У него строгий режим, как на зоне… Ха-ха-ха, – басит охранник Чоры, здоровущий бугай. Перед ним на столике куча пустых рюмок.