Золото Каралона

Лето выдалось на редкость сухим. Дождики моросили и вскоре стихали, а нужен был ливень дня на три-четыре, тогда можно протолкать плот по мелкой реке между камней и поваленных сухостойных деревьев. Ходил, замерял уровень воды в реке каждый день, в надежде, что где-то в верховьях пройдут проливные дожди. Ругался тихонько, чтоб Виктор не услыхал.

Южный склон у ближней сопки заалел от поспевшей брусники, а гриб полез из земли так обильно, что далеко не надо ходить.

Ранним утром Цукан вышел к реке за водой и увидел по закраинам лед. Тяжко вздохнул, сразу понял, что придется здесь зимовать и отчаянно бороться за выживание, что будет совсем нелегко. Но Виктору ничего не сказал, отправил снова собирать бруснику.

– Да куда нам столько? – удивился парень, ссыпая очередное самодельное ведро в ящик.

– Зима долгая, всё подъедим.

– А как же сплав на плоту! Ты обманул меня?..

– Не пыли, Витя. Обычно к осени вода прибывает обильно, а тут видишь, полный застой. Даже бечевой по камням не протащить. Да и без сапог, как пойдешь? У тебя ботинок совсем прохудился… Я предлагал тебе меховые сапожки с пилота.

– Да чтоб я с мертвеца!

– Ты, как овца. Мертвецы не кусаются. Надо снова идти к самолету, как река встанет. Масла из гидравлики скачаю для светильника, обувь, одежку соберу, провода, может, резину дельную на самострел найду…

– Как же потащишь всё на себе?

– Санки сооружу из обшивки. Они по льду и снегу лихо пойдут.

Виктор ушел с утра за грибами в ближний распадок, но вскоре приковылял с испуганным лицом. Стал объяснять, что нарвался на медведей. «Хруст стоит громкий…»

Аркадий прихватил самодельную пику – сосновую жердь с прикрученным в расщеп напильником на конце. Пошли осторожно, стараясь не шуметь. Вскоре в одном из прогалов Цукан разглядел ветвистые рога и самого лося, а сзади самку с теленком. Семейка кормилась грибами, закусывая их ветками низкорослого березового подроста. Северо-восточный ветер относил в сторону запахи, звуки, что позволило подойти близко. Но стоило Виктору запнуться протезом о валежину, лось тут же вскинул голову, издал храп похожий на ржание. Самка с лосенком ломанулась сквозь кусты по распадку, а лось, выдержав короткую паузу, потрусил следом легко и стремительно

Цукан подумал, что если добыть теленка, то хватило бы на всю зиму.

– Увидишь рогатых медведей или мохнатых, кричи громче, Витек. Они по осени сытые, не нападают.

Виктор в ответ пробурчал: «Ох, надоели мне эти грибы». Но спорить не стал, заковылял по распадку, припадая на правую ногу. «А все же я сумел», – не удержался, похвалил себя Цукан, вспомнив ту жуткую операцию.

Нашел в старом бараке котел, в нем артельщики, судя по всему, варили мясо, он вполне годился для бани. «Без бани нам нельзя», – решил он окончательно и бесповоротно. Взялся разбирать обвалившийся потолок, крышу. Подручного материала хватало. Заставил Витьку старые жерди рубить на дрова и тут же пожалел об этом.

– Вторую ногу оттяпаешь, студент хренов! Топором бей вкось, врубайся с двух сторон, – Цукан, негодуя, показывал снова и снова, а Витька все одно тюкал поперек. –Таскай лучше сухостой и складывай вдоль стены, зимой всё сгодится.

Врезал лаги в верхний приподнятый венец, перекрыл жердями. Гвоздей не было, поэтому с односкатной крышей пришлось повозиться, сажая каждую лагу на деревянные шпунты. Ремнями прикрутил прожилины и сосновый лапник, чтобы держался снег. Подновил каменную печь, вмазал котел для воды, соорудил полку, из тех бревен, что валялись в бараке. Грубовато, но если застелить хвойными ветками, а сверху кинуть кусок резинового плотика, то вполне комфортно. Вторую часть плотика, которая не прохудилась об камни, приспособил, как резервуар для воды. И чем больше думал о первой помывке, тем сильнее чесалось тело и голова.

С утра пораньше взялся топить баню, завесив низенький вход холстинкой, которую нашел в доме. Дважды согнал паром угарный газ, затем позвал парня, усадил на полку.

– Ложись, грейся. Мочалка вон травяная.

– Как же без мыла-то? – запротестовал Виктор.

– В котелке я замочил золу. Щелоком можно мыть голову.

– Этой грязной водой мыть голову? – Виктор скривил губы.

Цукан стал объяснять: «В войну мыло исчезло, так в деревнях щелочной водой спасались и никаких вшей. А что мутная, то не беда. Чистой водой сполоснешь, волосенки, как шелк станут».

Отмытого, краснощекого парня отвел в дом, а сам вновь вернулся в баньку и парился, парился долго, пока шипела на камнях вода, выбрасывая клубы пара. С удовольствием окатил себя ледяной водой и снова прилег на полог, приоткрыв холстинку, чтоб не задохнуться.