Золото Колчака

Послам в Париже, Лондоне, Вашингтоне, Токио и Риме устанавливался оклад в размере 250 ф. ст. в месяц, посланникам в Тегеране, Пекине, Стокгольме, Бухаресте, Белграде, Афинах, Берне, Брюсселе — 125 ф. ст., посланнику в Ватикане — 100 ф. ст.; поверенным в делах в Мадриде, Гааге, Каире, Праге, Христиании, Копенгагене и Цетине, а также временным представителям в Турции, Берлине, Данциге, Софии и Варшаве оклады сохранялись в прежнем размере. По предложению Сазонова министру иностранных дел был установлен оклад наравне с посланниками в размере 125 ф. ст. в месяц вместо положенных 225 ф. ст.

Сокращения шли со скрипом: начальники различных ведомств неохотно допускали вмешательство Делегации в их дела, а служащие «единодушно думали, что сохранение их постов [есть] дело первейшей государственной важности». В итоге сокращение свелось к «торговле» с представителями ведомств: Щербачев просил 300 тыс. в месяц, ему предлагали 100 тыс., в результате сговорились на 150 тыс., как сообщал Маклаков.

Комиссия под председательством Б. Э. Нольде выработала проект сокращения персонала; остающиеся должны были получать «узаконенное содержание». Сазонов подписал новое штатное расписание, однако дьявол, как водится, крылся в деталях: «узаконенное содержание» не сократилось, а возросло, ибо по формуле, выработанной комиссией, рубли переводились в фунты стерлингов по прежнему твердому курсу, а в местную валюту — по текущему. В результате оклады существенно увеличились. Возмущенному Маклакову Нольде заявил, что «надлежит иметь меньше служащих, но лучше их оплачивать». Это теоретически верное положение было явно не ко времени. Маклаков подал формальный протест и в Делегацию, и в МИД, в результате число служащих осталось прежним, но прежними остались и их оклады. Точнее, номинально прежними, ибо их съедала инфляция.

Решения Делегации придавали проводимым сокращениям легитимную основу. Раздражаясь по поводу вмешательства Делегации в «административно-технические вопросы», Бахметев был рад возможности в случае сокращений ссылаться на указания Парижа.

Посол в Вашингтоне радикально сократил подведомственные ему учреждения: бюджет посольства и консульских учреждений уменьшился в два — два с половиной раза. Правда, увольняемым приходилось выплачивать «ликвидационное вознаграждение» (выходное пособие), так что эффект от сокращения штатов мог реально сказаться лишь в следующем году.

В период с января по апрель 1920 года Делегация ассигновала на различные цели следующие суммы (цифры округлены до целых): 14 453 тыс. французских фр., 194 728 ф. ст., 500 тыс. долл, (переведены из США), а также 15 тыс. бельгийских фр., 66 429 швейцарских фр., 177 125 итальянских лир, 9580 турецких лир, 102 840 шведских крон, 35 217 датских крон, 203 тыс. норвежских крон, 85 тыс. динаров, 270 тыс. финских марок, 49 460 австрийских крон, 45 тыс. греческих драхм, 2900 песет, 9596 гульденов и 26 тыс. чехословацких крон. Всего же годовой бюджет Министерства иностранных дел, за исключением Сербии и Чехословакии, составлял 14 327 214 французских франков.

Средства предназначались, в частности, на содержание Делегации; значительные суммы отпускались генералу Д. Г. Щербачеву, представителю русских армий при союзных правительствах; Российскому обществу Красного Креста; неоднократно производились ассигнования Земскому союзу на помощь беженцам; на содержание русских церквей за границей; Русскому освободительному комитету в Лондоне. Были выделены средства пятнадцати российским посольствам и миссиям для оказания помощи нетрудоспособным русским на три месяца, в том числе представительствам в Англии, Турции и Греции.

Все большее место — и, соответственно, все большую долю в бюджете — занимала помощь беженцам. Вскоре после окончательного крушения Белого движения она стала главным делом. Не углубляясь в эту большую тему, которая заслуживает отдельного исследования, заметим, что одной из наиболее эффективных организаций, оказывавших помощь беженцам, было Российское общество Красного Креста (РОКК). Его руководство распорядилось выделенными средствами достаточно толково, сумев еще и привлечь дополнительные ассигнования со стороны союзников.

Так, Британское военное министерство предоставило в распоряжение Британского комитета РОКК 50 тыс. ф. ст. для оказания содействия прибывающим в балканские государства офицерам Добровольческой армии и их семьям.

Из средств, переданных Британскому комитету Красного Креста, на конец марта треть была израсходована на медикаменты и инструменты, значительные суммы — на одежду и постельное белье (включая дезинфекционный аппарат и питательные средства); в Константинополь отправился английский персонал, в том числе врач, старшая сестра, восемь сестер и заведующий хозяйственной частью, а также необходимое «снабжение».