Золото Колчака

В Париж поступали сведения о том, что беженцы голодают, а Красный Крест, которому были поручены заботы об их кормлении, еще не приступил к действиям за недостатком или неполучением средств, и тогда Делегация распорядилась перевести значительные суммы главам дипломатических миссий в некоторых странах для оказания помощи в экстренных случаях: А. И. Щербатскому в Константинополь, В. Н. Штрандтману в Белград, А. М. Петряеву в Софию, Г. Н. Кутепову в Варшаву и С. Д. Боткину в Берлин. Всего на питание беженцев было в срочном порядке ассигновано 75 тыс. ф. ст.

Немалые деньги были выделены Земскому союзу, столь близкому сердцу князя Львова. Уполномоченный Временного комитета Всероссийского Земского союза старый соратник князя В. В. Вырубов 19 февраля 1920 года выступил перед Делегацией с докладом о необходимости организации «трудовой помощи» — средств для обучения «молодого работоспособного элемента» различным профессиям. Вырубов запросил на два месяца 970 тыс. фр., Делегация ассигновала на эти цели 370 тыс.; вопросом питания беженцев занимался Красный Крест, которому было выделено на эти цели 600 тыс. фр. Позднее для организации трудовой помощи в Константинополе ассигновали еще 200 тыс. — на устройство «артельных мастерских портняжного, сапожного и всякого механического ремонта на кооперативных началах». Мастерские должны были обеспечить заработок 800 беженцам.

Жизнь показала, что деньги, потраченные на «трудовую помощь», оказались выброшенными на ветер: большинство тех, кого обучали полезным специальностям, в Россию не вернулись (а если вернулись, добром это для них не кончилось). Предугадать спрос на рынке труда в странах, где в конечном счете оказались беженцы, было невозможно. Если беженцы и устраивались впоследствии на работу, то, как правило, не по тем специальностям, которым их обучали при помощи Земского союза (впоследствии — Земско-городского комитета помощи российским гражданам за границей).

Несмотря на крайне неблагоприятные известия из России, Делегация по инерции продолжала санкционировать военные заказы. Генералу Э. К. Гермониусу в ответ на его вопрос о том, следует ли в связи с ухудшившимся положением на фронтах продолжать дальнейшие закупки и заказы военного снаряжения и потратить на эти цели остававшиеся в его распоряжении 250 тыс. ф. ст., Делегация отвечала: «Исполнение заказов продолжать, если есть затруднения с безостановочной доставкой на Юг России — устроить склады в Италии, предпочтительнее на частное имя, например, Кузнецова».

12 марта по представлению Гермониуса Делегация утвердила расходы по заказу латуни, а 31 марта, когда, в связи с весьма туманными перспективами Белого движения на Юге, оказалось, что латунь уже не нужна, поручила фон Замену ликвидировать заказ.

Среди ассигнований, сделанных Делегацией, были и довольно экзотические. По просьбе посланника в Стокгольме К. Н. Гулькевича ему был открыт кредит в 200 тыс. финских марок на уплату срочных недоимок по недвижимому имуществу русских подданных в Финляндии во избежание его продажи с торгов за бесценок. Мотивировка была такова: «Ввиду желательности сохранения русского мелкого землевладения в Финляндии».

В порядке исключения выплачивались также пенсии и пособия. Например, проживавшей в Париже вдове адмирала Колчака Софье Федоровне. Пенсия, еще по распоряжению Колчака, выплачивалась вдове адмирала Р. Н. Вирена, убитого матросами в Кронштадте во время Февральской революции; вдова жила в Праге, ее пенсия составляла всего 200 чешских крон (несколько долларов) в месяц. По представлению князя Львова было выдано пособие в размере 5 тыс. динаров (около 120 долл.) бывшему председателю Государственной думы М. В. Родзянко, проживавшему в Белграде и находившемуся в «стесненном материальном положении». Жизнь в Чехословакии и Сербии по сравнению с Францией или Англией была крайне дешева, так что эти небольшие деньги стали существенным подспорьем для получателей. В апреле 1920 года оказавшемуся в Лондоне на положении эмигранта генералу А. И. Деникину было решено передать на содержание 1500 ф. ст. «ввиду крайней недостаточности имеющихся у него средств к жизни».

Одно за другим рухнули белые правительства в Сибири и на Юге. Остатки Вооруженных сил Юга России, укрывшиеся в Крыму, были мало похожи на армию, способную противостоять большевикам. В этих условиях вести какую-либо серьезную «политику» и выступать от имени России Делегация уже не могла. Правда, время от времени, будто спохватившись, она делала некие политические заявления. Вроде такого: «Предложить В. Н. Крупенскому сделать представление Японскому правительству о том, что он надеется, что японцы своими действиями в Восточной Сибири не предполагают нарушать целости Российской Империи и посягать на ее суверенитет».

ПОСЛЕ СИБИРСКОЙ КАТАСТРОФЫ. ПОИСКИ НОВЫХ ПУТЕЙ ПРЕОДОЛЕНИЯ БОЛЬШЕВИЗМА