Золото Колчака

Бахметеву и Угету с одной стороны и К. К. Миллеру с другой идея Новицкого — Замена не слишком пришлась по душе. В письме Замену Угет подчеркивал, что идея «хранения» (кавычки Угета — финансист понимал, что деньги в банке не лежат, а работают) денег в «своем» банке возникла в Париже и что и он, и Бахметев были против этого, но, учитывая обстановку, согласились и готовы «влить в акционерный капитал» банка около 500 тыс. долл., полученных от реализации золотого депозита за винтовки «Ремингтон».

Миллер так и не внял призыву внести свою долю в Национальный фонд, сославшись на крупные расходы, произведенные им в Европе.

В ходе переговоров в Вашингтоне было решено, что никто из официальных лиц в правление и совет банка не войдет, чтобы не вызвать подозрения о наличии в банке казенных денег. Было также обусловлено, что в руководящих органах банка останется вакантным число мест, пропорциональное государственной доле в основном капитале. Новицкий вполне резонно предложил делегировать в управление банка лицо, «могущее держать нас все время в курсе дел банка и содействовать проведению и надлежащему освещению тех задач, которые будут ставиться». Новицкий предлагал кандидатуру С. А. Шателена, товарища министра финансов в 1917 году, полагая, что она не вызовет возражений со стороны Бахметева, так как они с Шателеном были единоутробными братьями.

ЛОНДОНСКИЙ И ВОСТОЧНЫЙ ТОРГОВЫЙ БАНК: К ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ

Остановимся подробнее на истории создания банка, в котором оказались суммы, полученные в основном от продажи последней части «колчаковского золота». В 1919 году в Лондоне фирмой Фредерика Зерега и группой членов правления Московского Купеческого банка было образовано Торговое товарищество. Британская фирма и московский банк были давними партнерами в торговле хлопком. Во второй половине 1920 года британцы предложили основать в Лондоне на паритетных началах банк, «дабы создать организацию, которая смогла бы в будущем при воссоздании России способствовать развитию торговых сношений между Россией и Англией и смогла бы одновременно восстановить деятельность в России Московского Купеческого Банка».

Предложение было принято, партнеры решили учредить банк с капиталом около 200 000 ф. ст. Поначалу цель была конкретная и не слишком амбициозная — финансирование Торгового товарищества. Однако, прослышав о создании банка, свое участие в размере 150 тыс. ф. ст. предложила «нефтяная группа» в составе братьев Цатуровых (100 тыс.) и С. Г. Лианозова (50 тыс.). В начале октября 1920 года на совещании в Париже «текстильщики» решили принять предложение нефтяной группы, к которой присоединился Г. Л. Нобель с взносом 5 тыс. ф. ст. Устав банка был утвержден в том же октябре 1920 года с основным капиталом 335 тыс. ф. ст. и приступил к работе в январе 1921-го.

Вскоре банк приобрел Торговое товарищество, которое было переуступлено «текстильщиками» в обмен на акции банка, в результате чего основной капитал новообразованной кредитной организации увеличился на 55 тыс. ф. ст. и составил 390 тыс. ф. ст. От каждой из групп акционеров в управлении банком принимал участие «рабочий директор»: от английской — М. Топпинг, от нефтяной — Н. Б. Глазберг, и от группы Купеческого банка — Г. Д. Чаманский.

Фон Замен был инициатором привлечения средств казны и много работал в этом направлении. Наряду с приводившимися выше общегосударственными соображениями вливание казенных средств должно было пойти на пользу банку и повысить влияние самого фон Замена во внутрибанковских делах. Он видел главную задачу банка в том, чтобы служить после свержения большевиков посредником в привлечении иностранного капитала в Россию, а также «натренировать» для этого персонал.

Руководители банка заботились о ликвидности его средств — «держали большой портфель Treasury Bonds (казначейские облигации. — О. Б.}… обратили внимание на иностранную валюту и фонды». Банк имел совместный счет с акционерами фирмы «Зерега» Макфадденами — для покупки и продажи золотых облигаций, обращавшихся на европейском и американском рынке. Неплохой доход приносили банку операции с иностранной валютой. «Понемногу наше имя стало известным и нашу подпись стали свободно принимать», — констатировал фон Замен.

Чтобы укрепиться в полной мере, нужно было, полагал фон Замен, добиться еще двух вещей: 1) участия видных иностранцев и 2) увеличения основного капитала.

Банк находился в периоде становления, но имелись веские причины, делавшие вложение государственных средств в его акции привлекательным: во-первых, возможность влиять на деятельность банка и сравнительная надежность сокрытия государственного происхождения денег; во-вторых, состав его учредителей и руководителей, многие из которых были связаны с российским государством или же были людьми весьма известными среди российских предпринимателей. Не следует, видимо, исключать и личной заинтересованности Новицкого, которому хотелось иметь «свой» банк.