Золото мертвецов

Затем повеяли ветры перемен, и он не без помощи тестя, перелившегося в новые властные структуры, опять возник на горизонте. Сначала в качестве одного из заместителей начальника ГУВД Петрозаводска, а затем, с приходом нового генерала из Москвы — начальника главка.

И сразу же у Шмакова начались неприятности. Его фирму стали рьяно проверять, сначала районный, а потом и городской ОБЭП. Располагая старыми связями в Москве в лице Огнева и в республиканских силовых структурах, бизнесмен отбился от назойливых проверяющих. И вот теперь они возникли снова.

В стране завершилась очередная реорганизация «системы», в ходе которой она опять обновилась, отторгнув старые советские кадры. «Ушли» практически всех бывших сослуживцев Шмакова. А кто остался, сидел ниже травы, тише воды и не вякал.

Подъезжая к своему офису в районе порта, Шмаков увидел стоящие у подъезда черную «Волгу» и микроавтобус с тонированными стеклами.

В фойе его встретили два омоновца в масках и с автоматами. Выяснив личность, один из них сопроводил Шмакова на второй этаж.

Там, в его кабинете, за столом сидел молодой рыжеволосый человек в замшевой куртке и, дымя сигаретой, просматривал лежащие перед ним папки с документами. Второй, чуть постарше и в форме капитана милиции, рылся в шкафах в комнате отдыха.

Здесь же, в кабинете, на стульях у окна, сидели бледные секретарша и главный бухгалтер.

— А вот и хозяин, — ухмыльнулся рыжий. — Я начальник следственного отдела ГУВД майор Ветров. Вот санкция прокурора на обыск вашего офиса и складских помещений. Прошу, — вручил Шмакову извлеченную из папки бумагу с гербовой печатью.

Тот внимательно прочел ее с начала до конца.

— Но здесь указано, что обыск проводится в связи с возбужденным в отношении меня уголовным делом. Какое еще дело, я ничего о нем не знаю?! — возмутился Шмаков.

— Обыкновенное, по части 2 статьи 199 Уголовного кодекса РФ — уклонение от уплаты налогов с организаций.

— Чушь, — вернул Шмаков бумагу. — Месяц назад нас проверяла районная инспекция, и все было в порядке. К тому же это подследственность налоговой полиции.

— Ну, об этом мы после поговорим, а пока будьте добры, откройте ваш сейф. Тот, что под картиной в комнате отдыха.

— Это беспредел, я буду жаловаться в прокуратуру!

— Пожалуйста, но сначала сейф, — сделал жест рукой в сторону начальник.

Дрожащий от негодования Шмаков прошел в комнату, набрал шифр на кодовом замке вмонтированного в стену сейфа и со звоном открыл его дверцу.

— Т-э-экс, что тут у нас? — поинтересовался стоящий рядом капитан, оттеснив хозяина в сторону.

— Алексей Иванович! Можно вас на секунду? — раздался в это время голос майора.

— Слушаю, — вернулся в кабинет Шмаков.

— Вы, кстати, можете пригласить своего адвоката, если считаете нужным.

— Да нет, благодарю. Я, как вам известно, сам юрист и в адвокатах не нуждаюсь.

— Ну-ну, — хмыкнул майор, — дело ваше.

— Альберт Павлович, поглядите, что я обнаружил! — раздался из комнаты отдыха голос капитана.

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим, — встал из-за стола Ветров, пригласив Шмакова с женщинами следовать за собой.

Стоя у сейфа, капитан держал в руках пачку стодолларовых купюр и небольшой целлофановый пакет с белым порошком.

— Опаньки! — воскликнул майор. — А это что такое? Объясните, пожалуйста, — обернулся к Шмакову.

— Это провокация, — нахмурился тот. — Денег с пакетом в сейфе не было, их подбросил ваш сотрудник.

— Э нет, — осклабился рыжий. — Мы их изъяли при понятых, ведь так, девушки?

— Н-не знаю, — пролепетала секретарша, а бухгалтер, закрыв лицо руками, разрыдалась.

— Капитан Рушайло, успокойте дам и составляйте протокол! — рыкнул майор. — И попробуйте только его не подписать, — прошипел в сторону женщин. — Сгниете на помойках.

— Ну и сволочь же ты, майор, — сказал Шмаков.

— А ты меня не сволочи, я к этому не привык. Артюхов!

Из приемной в кабинет вошли, чавкая жвачку, два омоновца.

— Руки! — приказал один из них и, когда Шмаков протянул кисти, защелкнул на них наручники.

— В СИЗО его, я подъеду чуть позже, — приказал майор.

Шмакова, зажав с двух сторон, препроводили вниз, впихнули в микроавтобус, и тот понесся в сторону центра.

Через полчаса, оформив соответствующий протокол, а также отобрав у задержанного ремень, капитан Рушайло передал его сотрудникам следственного изолятора.

— Руки за спину и топай вперед, — загремел ключами небритый лейтенант, отпирая решетчатую дверь, и они стали спускаться по ступенькам.

На нижней площадке пару встретил сержант, лязгнувший замком, все трое пошли по сводчатому коридору.

По обеим сторонам находились пара десятков массивных пронумерованных дверей с «глазками», оборудованных откидными лючками и внешними запорами.

— Стоять! Лицом к стене! — буркнул сержант у двери с номером 5.

Задержанный повиновался.

Отперев дверь, вертухай потянул ее на себя, приоткрыв до ограничителя, кивнул Шмакову:

— Входи.

Тот перешагнул порог, сзади дважды лязгнуло железо, стало тихо.

Впереди серело пространство камеры, душное, с низким потолком, двумя забранными сетками плафонами на нем и небольшим, в переплете решетки, окошком.