Золото ночного Будапешта

— Да, что верно, то верно. Меня трудно не заметить — не Дюймовочка. Но до Муромского на меня почему-то никто не западал. Теперь я понимаю, почему он приклеился, но тогда у меня голова пошла кругом от его пылких взглядов. Как-то раз я закрыла свой магазинчик, собралась ехать домой, смыкаю ключом в замке зажигания, а машина — у меня тогда был старенький «Форд» — фырчит, а не едет. Я вышла, заглянула в мотор. Смотрю и ничего не понимаю. Из-за спины слышу: «Девушка, вам помочь?». Меня в жизни никто девушкой не называл, даже в пятнадцатилетнем возрасте: всегда на тетку была похожа. Оборачиваюсь и вижу перед собой представительного мужчину. «Проблемы с машиной? Давайте посмотрю». А я и рада-радешенька. Не молодой, но подтянутый, с академической бородкой. У меня сердце ёкнуло, я только и смогла, что сказать: «Смотрите, пожалуйста, если хотите». «А вы сядьте в машину и попытайтесь ее завести, — предложил Муромский и начал мне лапшу на уши вешать. — Я работаю в НИИ автомеханики. В моторах разбираюсь. Сейчас все починим, я в этом не сомневаюсь». Я села за руль, он обошел вокруг мой автомобиль, покопался в моторе — и она завелась. Я обрадовалась: «Что я могу для вас сделать? Может вас подвезти куда-то?» «Подвезите к ресторану «Кавказ», хочу такую красавицу, как вы, на ужин пригласить. Вы мне не откажите?» Красавицу! Представляете? У меня от этих слов голову напрочь туманом обволокло. «Вы свободны сегодня вечером?» Дыхание от такого предложения перехватило, и я прохрипела: «Да!» В рестораны я не так чтобы часто, но хожу. Компанию мне составляет, моя подруга, которую я поставила на один из своих магазинчиков. Такая же, как я, неудачница в жизни. Мужа у нее отродясь не было, но ребенок все же есть. Вы можете меня понять, какое счастье мне в лице Муромского привалило? Я была от него в восторге. Весь вечер он мне о любви стихи читал, красавицей с картины Кустодиева называл. От счастья я витала в облаках, благо мы сидели в загородном ресторанчике под открытым небом, дурной башке не обо что было стукнуться. Сидели бы в зале, я бы головой потолок снесла.

Эх, какой вечер был. Звезды, соловьиная трель… Он пиджак мне свой на плечи накинул. Я была без вина пьяная. В завершении вечера он расплатился с официантом, чаевые приличные оставил. Усаживаясь в машину, он попросил меня отвезти в гостиницу, причем назвал одну из самых дешевых, на окраине города. Я не успела никак отреагировать, а он мне говорит: «Вы разочарованы?» — «Я? Нет. Почему вы так решили?» — «А я по лицу вашему догадался. Ниночка, дорогая, должен вам признаться, я бомж. В этой гостинице остановился, потому что не знаю, на сколько мне денег хватит. Хотите знать, что со мной случилось?» Я кивнула головой. «Было у меня все: жена, квартира, любимая робота. И в один миг ничего не стало». — «Умерла?» — выдохнула я. «Жена? Да нет, жива, здорова. Можно сказать, даже счастлива. А я ушел, чтобы ее счастью не мешать». — «Не поняла». — «Что же тут непонятного? Застал я свою женушку с любовником, который по стечению обстоятельств оказался моим начальником. Как я должен был поступить?» — «Не знаю», — отвечаю я, чуть не плача. Так жалко мне стало Василия Петровича. Такой он красивый, умный, вежливый, начитанный. Ну как такому можно изменить? На кого променять? «Собрал я чемодан, снял с книжки половину отложенных на отпуск денег и уехал, оставив жене все: и квартиру, и машину, и деньги. Купил билет на поезд. Он и привез меня сюда. Наверное, тут и останусь, надо только работу найти. Но думаю, это не проблема. У меня диплом, опыт работы, авторских изобретений два десятка. Как, Нинок, всплыву я еще на поверхность воды?» — «А вы и не опускались на дно. А жену вы свою не вспоминайте. Недостойна она вас. Вы такой… вы такой… А что если вам, Василий Петрович, у меня пока пожить, пока работу себе не подыщите». — «Ниночка, я, конечно, тронут вашим предложением, но вы ведь меня совсем не знаете?» — «Да разве ж у меня глаз нет? И так видно, что вы хороший человек. Вы не расстраивайтесь, все в жизни наладится». Так Муромский оказался у меня.

— Нина, а вы в паспорт смотрели?

— Смотрела. Он действительно был женат. Вернее, и сейчас женат. Штампа о разводе нет.

— А на прописку смотрели?

— Смотрела. Он как в наш город приехал — у какой-то старушки прописался, иначе, без прописки он бы не смог на работу устроиться.

Я обменялась взглядом с Алиной. Разумеется, Муромский не сказал, что эта старушка — его тетка.