Золото Партии

Остались без постов границы,

Дружина мается хуйней,

Теряя дух свой боевой...

— Кабы я знал, — он молвил тихо, —

Что здесь у вас такое лихо,

Я б возвратился с полпути,

Чтоб Русь от ворога спасти.

Хоть знал о том, что князь лукавит,

Идя народу супротив,

Все ж думал: Бог его направит,

Однажды разум возвратив.

Ан нет! Не слышит княжье ухо,

Не видит глаз, одно лишь брюхо

Да безразмерная мошна

Сему предателю нужна!

Ну, ничего, дай только срок,

Уж он запомнит мой урок!

Они опять налили в чары,

Нутро горилкой развели,

И пожелали божьей кары

Для всех врагов родной земли.

Проснувшись утром на похмелье,

От головы глотнувши зелья,

Илья, поговорив с гонцом,

Узнал, что год, как стал отцом.

И он от радости такой

Решил скорее гнать домой.

А там его жена-зазноба

Ждет-не-дождется у порога...

Задумался он, замечтал,

От разных мыслей хуй привстал,

И, было, тронул удила,

Но вспомнил, что еще дела

Остались у него в столице.

Уйти и с князем не проститься?

Нет, не допустит богатырь,

Чтоб Русью правил князь-упырь!

Илья поднял друзей с кроватей,

И, грозно бороды взлохматив,

Они отправились в обход,

Дружину собирать на сход.

8

Князь нежился в своей постели.

С ним рядом — девка в добром теле,

Которая была когда-то

Женой его родного брата.

Ее он силою увел,

А брата посадил на кол.

Князь правил Русью как придется,

И брал себе что приглянется.

Народ до нитки обирал,

Ни разу битв не возглавлял.

А тут еще Орда вернулась,

И слава Киева шатнулась.

Но жопы князь не подымает —

Все грабит, пьянствует, гуляет.

И нагло эта песья морда,

На троне восседая гордо,

Все ж звался, Боже упаси,

Великий князь всея Руси!

Видать, он все же был с приветом —

Плевал на самых верных слуг,

Не уважал авторитеты,

Не помнил прошлых их заслуг.

Короче, полный беспредел!

Диагноз ясен: охуел.

Так, друг ты мой, гласит преданье.

Вернемся же в опочивальню.

А там уже слуга у ложа

Босые ноги князя гложет,

И говорит, что у ворот

Дружина собралась на сход.

Князь сладко-сладко потянулся:

— Эт что ль Илья там, ебанулся?

Чего приперся он с утра?

Мне завтракать сейчас пора.

Пускай холопы подождут,

А лучше пусть потом придут!

Слуга опять в колени рухнул:

— Ой, князь, волнуется толпа!

Меня Илья по уху бухнул,

Чуть не поставил на попа.

Сказал: пусть лучше сам выходит,

Мол, пусть нас за нос он не водит,

Что есть серьезный разговор.

Ты выйди, княже, к ним во двор!

Лицо у князя посерело.

Смекнул: хуево это дело,

Глядишь, пизды еще дадут,

Тут дело нескольких минут.

Тихонько выглянул в окно,

А там голов полным-полно!

«Ну, все, наверно будут бить,

Пора тихонечко валить...»

Собрал он быстро барахлишко

И черным ходом драпанул.

Но, видно, громыхал он слишком,

Что мужиков не обманул.

Илья поймал его как раз,

Когда рванул он в тайный лаз,

И, придавив его слегка,

Схватил за шкуру, как щенка.

О помиловке нет и речи!

Илья велел покликать вече,

Звонить во все колокола,

Чтоб с князем порешить дела.

И вот опять на лобном месте

Сошелся киевский народ.

Гудит толпа и жаждет мести,

Хулу, анафему несет.

Решили все, что князь достоин

Суровой кары за грехи.

Когда-то был он славный воин,

Теперь дела его плохи.

Вот приговор уж налицо:

Казнить, подвесив за яйцо!

Чтоб впредь не быть таким оказьям,

Илью назначить новым князем,

Пред ним склониться всем, кто есть,

И клятву верности принесть.

И, как Илья ни упирался,

В конце концов он все же сдался,

И принял этот странный плен,

Поклон отвесив до колен.

Поцеловал на том икону,

Что будет править по закону.

Как он исполнил тот наказ,

О том отдельно мой рассказ,

Как лихо наш Илья и бойко

В стране затеял перестройку.

Но это все уже потом.

Сперва послал в родимый дом

Отряд за всей своей семьей

И новоявленной княжной.

Пути есть разные к вершинам!

И вскоре Марфа, вместе с сыном,

Придворный этикет наруша,

Рыдала на груди у мужа…

Какое-то минуло время —

И снова Марфа носит семя.

Когда ж пришла тому пора,

Второго сына родила.

С согласья Марфы и Ильи

Его Володей нарекли.

И стал Илья на троне править,

Свою державу укреплять.

Но нам придется все оставить,

Вперед подавшись лет на пять...

9

Который год Илья на троне

Весь в государственных делах

Пахал, как каторжанин в зоне,

С утра до ночи на ногах.

Он создал крепкую державу,

Но не покорную халяву,

А вольный княжеский союз,

И пер за президента груз.

Дышалось на Руси привольно,

Ильею были все довольны,

И всяк сказал бы человек,

Что золотой приходит век.

Народ свободно жил, богато,

Не шел, как прежде, брат на брата,

Торговля просто расцвела!

Не лютовали мусора,

Суды судили справедливо,

Жилось всем весело, счастливо.

А вдоль границы наша рать

Ходила с видом «дай порвать».

Окрепла Русь, имела вес,

Никто в залупу к нам не лез.

Илья, хоть важный занял пост,

Все так же добр был и прост,

Да и в семье слыл образцом —

Примерным мужем и отцом.

Хотя, душой кривить не буду,

Не раз Илья, устав от дел,

С друзьями предавался блуду

И с бабой где-нибудь пыхтел.

Матрена обо всем узнала,

И поначалу ревновала,

Но вскоре поняла она,

Что для Ильи важней жена.

А, прожив жизнь на этой ниве,

Матрена поняла одно:

Уж лучше торт есть в коллективе,

Чем в одиночку есть говно.

Он с нею был таким, как прежде,

Вот разве в княжеской одежде.

И только наступала ночь,

Всегда Илюша был не прочь.

А что Матрене было надо?

Все тот же пыл, все та же страсть.