Золото Партии

Катерина и кореец повыскакивали со своих мест, видя, как мои пальцы начали врезаться в ткань содержимого ЕЕ головы. Уверенными движениями я кусочек за кусочком опускал ЕЕ в рот, бережно прожевывал и проглатывал, кромсал заточкой извилины, царапал ногтями.

я знал, я чувствовал…

В руках корейца вспыхнула зажженная спичка, бутылки с адским коктейлем стали звучно разбиваться о стены, наполняя зал беспощадной огневой лавой. Старик орал что то малопонятное, из чего можно было только разобрать словосочетание «Император ТЭНДЗИ». Катерина, взобравшись ему на спину, размахивала бутылкой с зажигательной смесью и одну за другой метала их в стены. Вскоре огонь охватил их тела и они слипшись в единую жаркую массу салом зашкварчали на сковороде вечности… Я ел и не мог насытится, жевал, грыз, сосал сочную мякоть, не взирая на столпы пламени бредущими по моей одежде неровным строем. Запах паленой кожи мешался с бензиновым зловонием, дым разъедал глаза и ноздри, но я ел, жевал, грыз, сосал. ЕЛГРЫЗСОСАЛЕЛГРЫЗСОСАЛ!!!

когда на моих часах гадко запищал будильник, пламя завладело моими волосами и частью шеи…

____

я знал… я чувствовал…

Бесконечность, тянущиеся друг за другом вагоны будней, высраные из IСQ бляди, водящие хоровод вокруг покореженной березки, белое — черное, малиново — розовое, бело -голубо- красное, оранжево- ярко зеленое, восторженное и заскорузлое, залитое ромашковым чаем, настенном на соленой слезе пионерки, воспетое Есениным, выблеваное мной в чрево унитаза, выссаное струей оправданий и беспробудного недоверия, умело сваренное в кастрюльке без ручки, купленное на распродаже румяной девахой и высосанное из пальца, мясистого пальца левой ноги с редкими черными волосами, да под водочку с грибочками, через столетия в верх, по шпалам, по третьему кольцу с последующей пересадкой на «Римской», без участия в чем либо и где либо (когда? зачем? по что вы нас? заебали!!!)… НИГДЕ!!!

нигде…

117,45,12,10,60–173

173?173?

173?45!

107…107…107…

___

Наблюдаю телевизор

Наблюдаю

___

Шуршать как газета

Лететь как газета

Гореть как газета

Вонять как газета

___

СамопалСамосудСамоанализСамоискоренениеСамость

Блядь!Забыл в пивнухе свой пиджак!

___

Сон в руку!Моча в голову!Хуй в суку!

___

Стоя на автобусной остановке, подмети веником грязную улицу

Жди своего транспорта

Пожалей, что нет сигарет

Поправь волосы

Стой с пластиковым зайцем через плечо

Узрев троллейбус 6

Ощущай солнышко

Употреблядь… Употреблядь… БЛЯДЬ… БЛЯ… БББББББББ…

___

Кочки, ручки, сучки

Мышки, книжки, сиськи

Рыбки, блошки, вошки

Мишки, миски, письки

Ну и вот…

___

Ааааааааапппппппллллллииииикккккааааааццццциииияяяяяяяя!

___

Соцопрос, наркомпрос, силос и навоз

Элементы в действии

___

…Полиэтиленовый моооооооозг,

И как доказательство — перхоть…

Полиэтиленовый мозг

Блядь, какие тут ЖОПЫ!!!

…блядь, какие тут ЖОПЫ…

p / s.

Жиботинский выпил залпом пол бутылки крепкого пива и пультом остановил мотающеюся пленку видеокассеты. На экране замаячили небритые подмышки фривольных героинь «Трактирщицы». Жиботинский не любил итальянскую школу, пламенно ненавидел Тинто Брасс и всякий раз отплевывался, едва заслышав невыносимую речь, потомков древних римлян, которые по прошествии многих веков стали походить на азербайджанцев с Черкизовского рынка. Почесав, пятку он недовольно пальнул из «К моооооооозг ольта» в говорящий ящик, последующим выстрелом размозжив себе голову. Клейкая струя мозгов и крови лениво брызнула на обои, у соседей этажом выше играла группа «Дюна», толсторожий Витька Рыбин пел что то про «лимоновый сад» и «вечно — зеленый помидор».

05.02.04 10:43

Опарыш

Сергей Трехглазый:

Пожар

«Что тут говорить...» Mark Scheider

«» Дояр Куцых Жаб

«Смачно написано, цепляет.» Therion

1.

Опять очередная стрелка, на пустынной снежной улице, затерявшейся где-то среди низеньких частных домов. Опять он опаздывает. Опять мороз, опять холодно. Члены гудят. Хочется свернуть их так, чтобы было по возможности больно. Как можно больнее. Хочется сломать стоящий рядом зеленый забор, обвитый сверху колючей проволокой, на которой висят разноцветные клочочки различных тканей. Сколько же подростков, сколько же алкоголиков пытались перелезть на ту сторону? И что там за этим забором? Что им за ним было нужно? Что можно найти зимой на забитой досками даче? В ней можно только ебаться. Её можно только сжечь. Но для этого не лезут через забор, для этого ломают доски ногами. Руками. Доски. Ебаные, сраные доски. Ебаных сраных дачников. Обывателей, сук, тварей.

Забор хрустит. Я ломаю его ногами, с остервенелостью нанося удары. Но не долго, потому как скоро устаю. Какой из меня боец? Я хил. Я бесцветен. Я ничтожен. Могу только кричать и ругаться, а сделать, претворить что-то в жизнь не могу, нет физической силы во мне. Я задохнулся, я вспотел. Сначала стало тепло, а потом снова холодно. Снова холодно. А его все нет. Все нет.