Золото Плевны

В противоположном направлении именье Джума–оглы. Там сейчас пользуют Ивана. Хозяин недавно погиб в боях с русским корпусом. Делами заправляет приказчик–болгарин при убитой горем вдове. Есть там, правда, десяток вооружённых гайдуков–турок. Так уж тут заведено.

Дальше Плевна. Наши, на севере. Сутки, через земли, наводнённые турками.

Придётся ждать, пока поручик будет здоров или, не дай Бог, помрёт.

С усами тоже, распрощаюсь. Пшеничных в этих местах не бачилы*. Французы, даже военные с босыми лицами ходят.

Усы ничто, отрастут, а вот как нас черкесы в ущелье подкараулили, нужно было ещё раз обдумать.

С трёх сторон ждали. С вечера. Один стрелок на верху на скале наблюдал. Как мы утром прошли, он вряд ли углядел, а вот как мальчишка мне деньги передал, мог увидеть или догадаться. Когда снизу конные появились, он и сигнал подал засадной группе. Он и Сашка подстрелил и мне бы башку снёс, если б я поручика на плечи не взвалил. Выходит, граф простому казаку жизнь спас, хоть и не по своей воле. С другой стороны, я вроде как, графом прикрылся, хотя совсем не о том думал.

Засадная команда спряталась в узкой щели, обычно забитой снегом. Значит, вычистили залезли, сделали ложную стенку из снега и всю ночь и полдня там сидели. По сигналу со скалы, выскочили. Сперва, правда, растерялись. Кинулись баранов отбивать, сразу двоих потеряли. Увидели внизу три огневых точки, рванули с тылу напасть, тут поручик их встретил — огорчил и проредил неплохо. За Грица, я не волновался, ужом извернется, проскочит, ещё за собой погоню уведёт. Из нашей тройки он самый умелый.

Мне было шесть, ему девять и он уже год с отцом по плавням шастал и в линейных крепостицах на вышке дневалил.

Батька сговорился с его отцом, за мной ходить. С той поры, мы расставались, только когда я в Катеринодар, в гимназию уезжал. Хоть мне нравилось учиться, но учиться у дядьёв Грица, его деда и отца, нравилось больше. Лагеря, линия, плавни, везде мы были с Гришкой. Только на учёбу Грицько не сильно отвлекался, обучился у батюшки буквы складывать, да монеты считать, вот и вся наука. Зато в четырнадцать, о нём рассказывали по всей Кубано–Черноморской линии.

Повёл его отец в плавни, ночью на звук кабанов бить. Выстрелил, да не убил.

Гриц кинулся в камыши, добить. Кабан сделал круг и напал на отца. Распорол ногу выше колена, кость перебил. Гриц кабана добил, отца перевязал, ружьё к ноге привязал, до людей дотащил. Вернулся, разделал добычу, часть пристроил, чтоб зверьё не растащило, часть до кордона допёр.

Кто по плавням не ходил, по несколько часов проваливаясь по колено в жидкую пласту и воду, тому непонятно какие силы уходят, чтобы просто, без груза пройти десяток верст.

Много всяких подвигов у моего побратима и хранителя.

Как бы ему весточку передать…

*зипун — верхняя одежда у крестьян. Представляет собой кафтан без воротника, изготовленный из грубого самодельного сукна ярких цветов со швами, отделанными контрастными шнурами.

* не бачилы — не видели

* кожушок (кожух) — кафтан, подбитый мехом, традиционная славянская одежда, сшитая из овечьих и телячьих шкур

* саква — мешок притороченный к седлу

*гладен — голоден

7.1

Очнувшись, я внимательно прислушивался к звукам, силясь понять, где нахожусь. Лежал на животе и видел только серые простыни и часть полутемной комнаты, такой же невыразительной, как и постельное белье. Принюхался — странные запахи — неприятные, но память точно пыталась их с чем–то увязать. Периодически раздавался лязг металла о металл, и он–то меня и встревожил — знакомые звуки, в совокупности с запахами, напоминали лазарет.

В спину влезли металлическим прутом и несколько раз провернули. Я невольно негромко вскрикнул. В поле зрение выплыл худощавый мужчина в пенсне. Наморщил нос, глядя строго. Редкие волосы причесаны на пробор. В руках длинная спица с комком корпии на конце. Заговорил на сносном французском:

— Люди всегда наносили друг другу разнообразные скверные раны, но могли умереть и от простого удара шпаги. А почему? Так Бог распорядился. Медицина, шагнула далеко вперёд, господин инженер, и сейчас вы тому живой пример.

— Инженер? — переспросил я, интересно, что произошло, пока я в беспамятстве был. В голове шумело. — Откуда вы знаете, — глядя, как по спице с корпии стекает кровь. Доктор проследил мой взгляд. Понюхал, погримасничал, и откинул от себя спицу в металлический тазик. Раздался знакомый звук. До жути неприятный.

— Инженер, — подтвердил человек в пенсне, потом он закинул ногу на колено, обхватил ее руками, сжимая ладони в замок и продолжил, глядя в окно, — Казалось бы народные мази, травы и порошки — все те первые компоненты, которые используются, должны помочь, но помогают, почему–то, не всегда. Люди умирают через одного. Вам повезло, господин инженер, что вас нашли добрые крестьяне и сумели вовремя связаться со мной. Потеряй они день, и нет доблестного офицера французской армии.

Доктор поправил пенсне, решил, что во мне нашел благородного слушателя и важно продолжил: