Золото змея. Вызов стае

Поразмыслив, я решил сосредоточиться не на том, что я не могу, а на том, что умею. Я умею работать с информацией. Взял пустой листок и обмакнул ручку в чернила. Я умею устанавливать связи между вещами. Включил настольную лампу. Я умею – не без гордости за себя – быть последовательным и подвергать тщательному анализу любую вошь. Прижав ручку к бумаге, посмотрел на расползающийся черный кружок и начал вести от него слово.

Кольцо.

Посмотрел на слово и решил выписать другие неизвестные этого уравнения.

Кольцо и «Омроникс». Кава вложила их в мою куртку во время нашего разговора. Это произошло в Корпусе, когда я застал ее…

Ручка дрогнула.

… застал ее на месте преступления. Кава действовала не одна, у нее были сообщники. Она связалась с какими-то людьми, опасными людьми. Она упомянула некий Орден.

Кава и другие люди из Ордена подожгли Корпус специальных научных исследований.

Остановился и подумал, могу ли я считать последнее предложение неоспоримым фактом. Эмпирические данные говорят, что нет. Я ведь не видел, как Кава подожгла Корпус. Я только видел, как…

…она и ее сообщники обливали лаборатории каким-то веществом. После этого произошел пожар.

Так, что еще? Ручка зависла над бумагой. Вспомнил: реджкандротеки.

Они не погибли в пожаре. Кава отвела их в подземные лаборатории и после этого…

Я вспомнил дыру в ограждении академгородка, которую мы обнаружили с председателем. Скорее всего, именно этим путем шла Кава, забрав с собой животных.

После этого она вывела их из здания.

Что еще мне известно? Повертел ручку в руке и снова обмакнул в чернила. С кончика упала капля и образовала кляксу на листе. Похоже, больше нечего добавить.

Я посмотрел на эти предложения и на слова, которые подчеркнул. Кольцо. Омроникс. Корпус. Орден. Вещество. Реджкандротеки. Мне как будто не хватает контекста, чтобы понять их связь и увидеть картину целиком. И если я только дам волю вопросам…

Зачем Кава сунула мне свое кольцо?

Откуда она взяла «Омроникс» в дозировке восемь миллиграмм, если он так и не был выпущен на рынок?

Что еще за Орден?

Зачем она забрала с собой реджкандротеков и почему только их?

Помотал головой. Не понимаю. Ничего не понимаю.

Я разорвал листок на кусочки и стал писать заново. К тому моменту, как в кабинет вошли мои коллеги, на столе образовалась целая горка клочков.

– Смотрю, ты время зря не теряешь, – весело сказал Халис, вешая на крючок шляпу и расстегивая нижнюю пуговицу пиджака. – Сразу принялся за работу! Беспощадный редактор Рагиль-асар «режет» статьи ученых, оставляя от них только рваную бумагу.

Я улыбнулся. На круглом, полном, источавшем дружелюбие лице Халиса возникла ответная улыбка.

– Давно не виделись, дружище, – добавил Халис, похлопав меня по плечу. – Мне кажется или ты исхудал за эту неделю? Надо тебе погостить у моей матушки. Она женщина суровая, не выпустит из-за стола, пока на ее глазах не начнешь набирать вес.

– Это физически невозможно, – заметил я.

Халис критически меня оглядел.

– С тобой она справится, поверь.

– Я говорил про набор веса. Понадобится несколько дней, чтобы избыток калорий…

Халис засмеялся.

– Все время забываю, что ты плохо понимаешь метафоры. Ты и дети до пяти лет, если верить лингвистам.

Я закатил глаза. Халис втянул живот, протискиваясь между столами, и сел на свое место. В этот момент дверь кабинета раскрылась, впуская Эрдана.

– Халис, тебя из коридора слышно, – пробурчал мужчина, проходя к шкафу. Я не удержался и прикрыл нос, хотя это было бесполезно. Мускусный парфюм коллеги, к которому он питал особую страсть, уже заполнил помещение и мои легкие.

Эрдан повесил шляпу и шарф, стянул перчатки, поправил платок в пиджаке – он был тот еще щеголь – и налил себе воды. Посмотрев на нас поверх стакана, поставил его на место и сказал:

– Гляжу, у вас хорошее настроение.

Халис протер очки кончиком галстука и спросил:

– А у тебя плохое? Не рад вернуться на работу?

– На работу, – буркнул Эрдан. – Эта работа теперь висит на волоске. Мы все висим на волоске. «Вестник» публиковал исследования Корпуса, а теперь что? Чем мы будем заниматься, когда Корпус сгорел?

– Ладно тебе, Эрдан, – сказал Халис. – Все не так страшно. На крайний случай, найдем другую работу. Как будто это место тебе что-то давало, за исключением громкого названия и связи с Корпусом.

– Как у тебя все просто, Халис! – вскинулся Эрдан. – А я, может, не хочу другую работу. Не хочу ничего менять. Мне и так было хорошо!

– Вряд ли нас уволят, – сказал я. – Скорее всего, мы просто начнем публиковать исследования других научных центров.

– Так это же замечательно, – с энтузиазмом подхватил Халис. – У менее именитых ученых появится возможность появиться в известном журнале.

– И понизить наш уровень за счет своих второсортных статей, – съехидничал Эрдан.

– Послушай, друг мой, – Халис сложил руки на груди, – если ты так беспокоишься за нашу репутацию, поговори с начальством, с которым ты на короткой ноге. Предложи им нанять переводчиков и принимать к публикации статьи иностранных исследователей.

Эрдан задумался.

– На удивление здравая идея.