Золотое дно (сборник)

хались рыбы, выметывая водяные радуги. Мешкать

уже было нельзя —• море окротело, подчиняясь таинст­

венной невидимой силе, оно сейчас покорно и равно­

душно лежало в своих постелях, но где-то там, за

невидимой гранью, уже набухало, заново полнилось,

чтобы скоро всей своей мускулистой плотью навалить­

ся на Зимний берег и потрясти его пушечным ударом.

Карбас спихнули, Коля База еще недолго шел сле­

дом, толкая посудину на приглубое место. Сашка сел

на весла, а Герман примостился на переднем уножье,

скрестив калачиком ноги и взглядом проникая сквозь

верхние зеленые слои воды. Каждый знал свое место,

дважды повторять не надо было, и потому все суеверно

молчали, словно боялись вспугнуть рыбу. Герман под­

нялся на переднем уножье, хватался за оттяжки тай­

ника, и кожа на пальцах побелела от напряжения. А в

сетях, похожая на осиновые поленья, висела семга, и,

накренясь над самой водой, почти омокая отросшие

пшеничные волосы, Герман выпутывал рыбин, коротко

и сильно бил колотушкой по черному костяному лбу

и бросал в карбас. Семга лежала на телдосах — доща­

тых настилах и косилась темным непрозрачным зрач­

ком, ободки глаз потемнели, стали тусклого травяного

цвета, и было видно, как стремительно уходила из уп­

ругих рыбин жизнь: они тускнели, деревянели, и косо

срезанные спинные перья мертво припадали к рябоватой

чешуе. В сам тайник попало несколько пинагоров, их

тоже бросили на дно, даже не коснувшись колотушкой,

потому что они податливо и грузно обвисли в руке Гер­

мана, не тряхнувши плавниками. Но в карбасе они жи­

ли долго, похожие на броненосцев, все унизанные трех­

гранными шипами, одетые в толстую кольчугу, и только

выпуклые надутые животы как-то беспомощно отсвечи­

вали нежной зеленью. Пинагоры дышали тяжело круг­

лыми ртами, как бегуны на длинной дистанции, делая

рот трубочкой, или словно готовились целовать крест

перед причастием.

Коля База шутки ради сунул недокуренную папиросу

пинагору в рот, и рыба, натужно пыхтя, стала пускать

клубы дыма и пучить студенистые глаза.

55

— У, как здорово! — восхищенно выкрикнул Сашка

Таранин, а Герман только коротко резанул взглядом и

носком сапога выпихнул рыбину из карбаса в море.

— Ты чего? — вспыхнул Коля База.

— Ничего... зачокал. Подымай оттяжку, ну! — от­

резал сурово звеньевой, и жилы вспухли на его лбу.

Внезапным холодом повеяло меж ними, и Сашка, по-

детски моргая коровьими глазами, никак не мог понять,

что случилось, но только сразу потускнело море и стало

зябко на душе. Тут зашли в тайник через ворота, но

главную рыбу из сетчатого тайника брали молча, без

особого интереса, парни не разговаривали, а когда оги­

бали крутой кол, Герман подумал внезапно: «Мишка-то

Чуркин тут затонул... В этом самом месте».

Он невольно всмотрелся в толщу воды, но солнце

уже лежало на поверхности моря, и в серебристом сия­

нии, слепящем глаза, ничего не высмотреть было. Д а и

что выглядывать, если Мишка Чуркин утонул лет два­

дцать назад, тогда его выбросило штормовой волной

ровно через неделю, и Герман видел его, набухшего,

с огромным животом, лежащего посреди песчаной от­

мели. Он подошел и испуганно вздрогнул, когда с ж ад­

ным скрипом снялось с утопленника болотное воронье.

«Мишка-то Чуркин здесь и потонул», — еще раз по­

думал Герман, но тут же через силу заставил себя

встряхнуться и буркнул Сашке сердито:

— Выгребай, ворона, заснул, что ли! Глаза выпучил

сидит.

Сашка Таранин обидчиво дрогнул плечами, и круто

прогибаясь в спине, стал выгребать на берег. Они и к

леднику потом шли порознь, цепочкой, друг за другом:

впереди звеньевой с погрузневшей семгой на откинутых

руках, за ним, цепляясь сапогами за песчаные гривы,

неохотно тянулся Коля База, последним шел внагиику

Сашка Таранин, самый младший артельщик, и нес за

плечами задубевшую от соли брезентуху, полную семог.

6

Пока двигался по мосткам, подшипники крутились

охотно, и Мартын Петенбург, легонько толкаясь кос­

тыльками, только правил тележкой и следил, как бы не

56

свалиться в канаву или не огрузнуть в расщелине меж

половицами. Но когда скатился на дорогу, подшипники

сразу увязли в пыли, заскрипели под его тяжелым те­

лом, стали провертываться, и Мартын с грустью поду­

мал, что деревянные оси надо, видно, заменить желез­

ными, те подольше выстоят, глядишь, и до самой смер­

ти хватит. Тут култышки нестерпимо заныли, напоминая

о себе, и боль отдалась в пояснице; захотелось тут же

задрать штаны и погладить холодной ладонью налитые

кровью рубцы... «Не приведи господь еще раз валиться

под нож», — подумал с тоской. Вспомнились все пять

предыдущих операций, после которых ноли становились

все короче и безобразнее, все труднее было загибать на

них кожу и сшивать, а нынче и вовсе укоротел Мартын

Петенбург, как раз вдвое против прежнего роста... «Не

приведи господь еще раз валиться под нож», — с ка­

ким-то новым страхом подумал Мартын, чувствуя, как

устало у него сердце. Думал ли, что так получится...

Еще десять лет назад подпирал головою любой потолок,

и не было другого заглазного прозвища, как Мартын

Верста. Так стоит ли загадывать о смерти, может, завт­

ра и случится она, потому и железные оси пусть пого­