Золотой дождь

Мерсер не являлась активисткой, так как терпеть не могла собраний, что было еще одной причиной держаться подальше от кампусов и факультетов. Она въехала в город и, двигаясь с потоком машин по Мэйн-стрит, миновала книжный магазин с вывеской «Прованс Ноэль» по соседству. Припарковавшись в переулке, она нашла небольшое кафе со столиками во внутреннем дворике. После неспешного обеда в тени Мерсер, смешавшись с туристами, прогулялась по магазинам одежды, но ничего не купила. Затем направилась к гавани и понаблюдала за движением по ее глади разных судов. Они с Тессой приходили сюда встречать своего друга-моряка Портера. У него имелся свой тридцатифутовый шлюп, походить на котором он их постоянно зазывал. Дни плавания тянулись очень медленно, во всяком случае, для Мерсер. Насколько ей запомнилось, ветер всегда дул слишком слабо, и они жарились на палубе. Она пыталась укрыться в каюте, но там не было кондиционера. Жена Портера умерла из-за какой-то ужасной болезни; Тесса сказала, что он никогда об этом не говорил и переехал во Флориду, дабы избежать воспоминаний. Тесса считала, что у него самые грустные глаза на свете…

Мерсер не винила Портера в том, что произошло. Тесса любила выходить с ним в море и знала о возможных рисках. Они никогда не заплывали так далеко, что земля скрывалась от глаз, и считали, что не подвергают себя опасности.

Чтобы спрятаться от жары, Мерсер зашла в ресторан и выпила стакан холодного чая в пустом баре. Она глядела на гавань и наблюдала за возвращением зафрахтованного катера с уловом золотистой макрели и четырьмя довольными краснолицыми рыбаками. Несколько гидроциклов сразу же рванули во весь опор, игнорируя знак «Не создавать волн!». А затем от пирса отошел шлюп. Размером и цветом он походил на яхту Портера, и на палубе находились два человека — мужчина в годах и дама в соломенной шляпе. На мгновение Мерсер приняла ее за Тессу: та лениво сидела с бокалом в руке и, возможно, давала непрошеные советы капитану. Прошлое снова ожило, а вместе с ним и Тесса. Мерсер очень захотела оказаться с ней рядом, взять за руку и вместе над чем-то посмеяться. И почувствовала, как к горлу подкатил комок… Видение рассеялось. Она смотрела на яхту, пока та не скрылась, а потом расплатилась за чай и покинула гавань.

Устроившись в кофейне через дорогу от книжного магазина, Мерсер наблюдала за ним. Большие витрины заставлены книгами. Баннер, анонсировавший предстоящую автограф-сессию автора. Двери практически не закрывались: постоянно кто-то либо заходил внутрь, либо выходил из магазина. Поверить, что в подвале есть сейф, в котором хранятся рукописи, было невозможно. И совсем уж невероятной представлялась ее способность содействовать их изъятию.

Элейн рекомендовала Мерсер держаться подальше от магазина и ждать, пока Кэйбл сам на нее не выйдет. Однако Мерсер была теперь предоставлена сама себе и действовала по своему усмотрению, хотя так и не определилась с линией поведения. От нее не требовалось выполнять чьи-то указания. Указания? Да их просто не могло быть из-за отсутствия плана как такового. Мерсер просто бросили в бой, рассчитывая на ее умение ориентироваться по ходу и принимать нужные решения «на лету».

В пять пополудни мужчина в костюме из легкой ткани в полоску и галстуке-бабочке — несомненно, Брюс Кэйбл — вышел из магазина и направился на восток. Дождавшись, когда он скроется, Мерсер пересекла дорогу и впервые за много лет вошла в «Книги Залива». Она не могла вспомнить, когда именно была тут в последний раз, и решила, что, наверное, лет в семнадцать или восемнадцать, и что приезжала сюда на машине.

Как и в любом книжном, Мерсер сначала побродила по магазину, пока не нашла стеллажи с художественной литературой, расставленной по фамилиям авторов в алфавитном порядке. Ей хотелось знать, есть ли тут в продаже ее книги. Найдя экземпляр дешевого издания «Октябрьского дождя», она улыбнулась. «Музыки волн» не было, но это ее не удивило. Спустя неделю после выхода этого сборника в свет она ни разу не видела его в магазинах.

Испытывая частичное удовлетворение, она медленно побродила по магазину, впитывая запах новых книг, кофе и почему-то едва уловимый аромат трубочного табака. Ей в нем все нравилось: и провисшие полки, и стопки книг на полу, и старинные ковры, и стеллажи с дешевыми изданиями, и нарядная секция с бестселлерами со скидкой в 25 %! Затем Мерсер походила по Залу первых изданий — красивому обшитому панелями помещению с большими окнами и сотнями дорогих книг. В кафе наверху она купила бутылку минералки и вышла на террасу, где посетители пили кофе и коротали время. В дальнем конце полный мужчина курил трубку. Мерсер полистала туристический буклет и бросила взгляд на часы.