Золотой конь Митридата

Филопоемен обнял брата, и уже вечером отец Монимы, облаченный в добротную суконную накидку с нашитыми блестками и узором по краям, делавшую его похожим на богатого ремесленника, садился на торговое судно, широкое, неуклюжее, но способное перевозить тяжелые и объемные грузы. Знакомый корабельщик с узкими хитрыми глазами и лицом, обветренным, как у всех моряков, поместил его в каюту, маленькую и душную, но сейчас Филопоемен был согласен претерпеть все трудности, чтобы поскорее попасть в Пантикапей. Промучившись ночью морской болезнью, на рассвете, выйдя на палубу, он с облегчением заметил очертания берега.

— Скажи, что это Таврида, — просительно проговорил он корабельщику, потягивавшемуся в утренних лучах солнца, и тот кивнул, тряся рыжей колючей бородкой.

— Да, скоро войдем в порт, — он прищурился и указал длинным пальцем, — гляди, какой дворец отгрохал себе царь, как раз на возвышении. С его трона виден весь пролив и полуостров.

Прикрыв глаза ладонью, Филопоемен всматривался в даль. Да, вот и город с его храмами, домами бедных и богатых жителей, узкими улочками с жилыми и ремесленными кварталами. Дворец его зятя находился на горе — красивейшее величественное здание с мощными колоннами, и не знай старец обстановку, он позавидовал бы дочери.

Вскоре корабль пришвартовался, юркие рабы принялись таскать тюки на коричневых от загара спинах, и Филопоемен, поблагодарив корабельщика, отправился в город. Он сразу показался ему чистым и красивым. Рабы и рабыни мели улицы, по которым сновали горожане, одетые по-разному: кто бедно, кто богато и вычурно. Старик заметил узкую улочку, ведущую к дворцу, и пошел по ней, раздумывая, как увидеться с дочерью. Он миновал храм Диониса и приблизился к крепостной стене дворца, моля богов, чтобы Митридат, если он дома, его не заметил. Красивая рабыня с волосами цвета спелой ржи подметала возле железных кованых ворот, и Филопоемен, дождавшись, пока два воина — стражника в шлемах, повернутся в другую сторону, быстро сунул ей в руку пять золотых монет и прошептал:

— Мне нужно увидеть царицу.

Девушка покачала головой:

— Не получится без разрешения нашего господина. Возьмите свои монеты.

Он отодвинул ее ладонь, протягивавшую золотые, и умоляюще посмотрел на рабыню:

— Нет, нет, возьми их себе, а своей госпоже скажи, чтобы вышла на крепостную стену.

Красивая девушка немного подумала и, вероятно, решив, что монеты для нее не лишние, почти незаметно кивнула:

— Хорошо.