Золотой век. Книга 2. Империя

Уже давно перевалило за середину дня, но обе армии двигались, растянувшись по равнине. Перикл видел, что слева от него красные плащи прошли сквозь ряды своих людей и сформировали правый фланг. Они выстроились в боевом порядке, но не наступали, а вместо этого, казалось, устремились на запад. Перикл нахмурился и, прищурив глаза, вглядывался в даль. Там был горный перевал. Спартанцы, похоже, все-таки решили покинуть долину Танагры без боя и направиться обратно к перешейку и Пелопоннесу.

Чтобы отрезать путь врагу, Миронид изменил направление движения. Перикл кивнул. Погони через горные перевалы не будет. Афиняне пришли воевать, и никто им в этом не откажет. Земля на равнине сухая и твердая – настоящая танцевальная площадка Ареса. Афиняне пересекали ее шаг за шагом.

Миронид на ходу отдавал приказы стратегам и лохагам, а также отрядам из Мегары и Аргоса. Подразделения выстроились в восемь шеренг по всей линии, забили барабаны. Вот он – истинный глас войны, ее тревожащий пульс, от которого у Перикла чаще застучало сердце. Раньше битва казалась мечтой, видением. Барабаны сделали ее реальной. Они будут отстукивать каждый шаг на врага, пока их звук не заглушат крики ярости и боли. Он слышал визгливый звук труб аргосцев, пронзительный и нестройный, от которого скрежетали зубы.

Четырнадцать стратегов следили за перестроениями, сотни лохагов кричали в уши гоплитам. Приведенное ими войско в полированной бронзе выглядело похожим на змею или блестящую брошь. Перикл находился достаточно близко к полемарху Мирониду и слышал, как тот отказал аргосцам в праве занять левый фланг. Они горели желанием отомстить, но эта честь выпадет не им.

Сперва налево отправили Перикла. Было это спланировано или нет, но решение стало поворотной точкой, понял он. Если Миронид не передумает, то афиняне Перикла встретятся со спартанским крылом. Сердце у Перикла забилось сильнее, у него даже слегка закружилась голова. Всю жизнь он слышал рассказы об этих людях в красных плащах. Некоторые из них, вроде Павсания, восхищали его юный ум. Теперь он будет биться с ними насмерть – линию щитов и копий сзади подпирают ряды воинов. Мощь, с которой напирает фаланга, невероятна, ее не остановить. Люди, находившиеся впереди, либо убивали врагов и проламывали вражеский строй, либо погибали и их затаптывали.

Перикл свистнул, чтобы ему принесли воды, мальчишка подскочил к нему с мехом. Смочив губы, Перикл передал кожаный мех с водой другим, а юный водонос попытался подпрыгнуть и забрать его. Солнце пригревало, они сближались с армией спартанцев. Мир стал совсем маленьким.

– Нам выпало встретить давнего врага, – прокричал Перикл, и его голос разнесся по рядам, – который готов разрушить наши стены и поработить нас. Ради этого вы тренировались, ради этого так упорно работали с копьем и мечом. Мы – симмахия! Я делаю ставку на нас, мы их одолеем.

Слышавшие его отвечали согласным рыком, слова командира передавали по рядам воинов. Перикл кивнул находившимся справа от него двум афинским стратегам и командиру аргосцев. На мгновение он забыл имя последнего. Внезапно это приобрело чрезвычайную важность, и он мучительно пытался вспомнить, пока они сближались на двести шагов, как сходится к острию наконечник стрелы. Данос, вспомнил Перикл. Нет, Данаос.

У обеих сторон нет лучников, заметил он. Не было и всадников, которые могли поддержать фланг, только несколько разведчиков. Никто не станет бросать копья, когда они будут так нужны в атаке. Однако строй становился неровным, люди нервничали, ожидая начала битвы. В этот момент никто не думал о боли или ранении, только о первом мощном ударе, о силе, которую они ощущали в своих руках. Они хорошо готовы физически, отдохнули. Они были молоды.

– Ровнее! Держите строй! – проревел Перикл во всю мощь.

Барабаны отбивали четкий ритм, отмеряя последние мгновения их жизни, звучали громче и громче. Командиры выкрикивали одни и те же команды, поддерживая в людях решимость и распаляя их кровь.

– Готовь копья! Готовь щиты!.. Держи… щиты!

Те, кто еще не сделал этого, ослабили лямки и перекинули щиты вперед, на левую руку. Перикл заметил, как несколько опытных мужчин, нагнувшись, натирают пылью древки копий, чтобы те не скользили в руке, когда они будут вонзать их во врага. Мечи у них тоже были, но копья – главные орудия убийства.

В сорока шагах барабаны трещали без умолку, трубы визжали, как крикливые птицы. Перикл перевел взгляд на спартанцев, принужденных развернуться и встретить противника. Неужели они надеялись уйти без боя? Он не слышал на их стороне никаких команд, как будто они вообще не заботились о тех, кого вели с собой. Перикл понадеялся, что так и есть. Красных плащей было по крайней мере тысяча, а может, полторы. Они в совершенном порядке выставили щиты, перекрывая их один другим, все копья – под одним углом. Персы видели это воочию, подумал Перикл, желая, чтобы его эта участь миновала.

– Поднимите щиты! Фаланга, к бою! – проревел он и мельком увидел в одном из рядов Зенона с Анаксагором, они шагали рядом, мрачные и бледные.