Золотой век. Книга 2. Империя

Разумеется, он к тому же нуждался в них. Ксантипп создал новую фракцию в Афинском собрании, купил плащи, пергамент – все, что они хотели. Его имя тоже много значило, когда нужно было произвести впечатление на более молодых. При этом Ксантипп и Парал, как щенки, настолько кипели энтузиазмом и бурлили идеями, что Толмид едва удерживался, чтобы не ткнуть одного или другого кулаком в лицо. Разумеется, он этого не делал. Семьи эвпатридов, вроде Акамантидов, обладали властью и влиянием. Одного их имени хватало для того, чтобы склонить на свою сторону тех, кто презирал серебро. Это могло…

Толмид посмотрел вперед. Там что-то двигалось, он не сомневался. Купа деревьев за расселиной в горах мешала ему разглядеть, что это, к тому же наступали сумерки, тени сгущались. Это было вдалеке, но он уловил, как что-то промелькнуло там, где должна быть полная неподвижность. Над деревьями кружили птицы с темными крыльями. Толмид пытался вспомнить, дурной это знак или добрый. Ищут они пристанище в вечерней тьме? Или слетелись на падаль? Он слышал, что иногда птицы приучаются следовать за армиями, и тогда люди ходят на войну в сопровождении воронов.

Толмид вскинул вверх кулак, и его маленькое войско остановилось. Свет дня угасал, и уже немного похолодало. Толмид тихо выругался. Сотни голосов начали спрашивать его, почему они встали, и он не мог рявкнуть, чтобы они заткнулись, опасаясь, вдруг рядом враг.

Нужно послать кого-нибудь в разведку, подумал Толмид, кого-нибудь, кто обнаружит ловушку, если это ловушка. Нет, лучше не думать о таких вещах. Тот, кого он пошлет вперед, должен увидеть пустой перевал и стены города в отдалении, вероятно, даже открытые ворота, чтобы они могли поесть и отдохнуть в безопасности. При мысли о еде у него подвело живот. Жажда доставляла мучения, но и последние куски сушеного мяса они уже съели. За небольшим войском Толмида не катились повозки с припасами. Он посчитал, что в этой части Греции обойдется без них. В Афинах люди называли этот регион хлебной корзиной! Однако добровольцы сидели на скудном пайке и тощали день ото дня. Толмид не подумал о том, что голод станет такой важной частью этого военного опыта. Когда он был в походе с Кимоном, их каждый день утром и вечером кормили бобовой похлебкой и кашей из овса, давали сыр и вино. Казалось, что это в порядке вещей, так же естественно, как восход солнца. Воспоминание вызвало громкое урчание у него в животе.

Толмид увидел, как Ксантипп склонился к уху брата и что-то сказал ему. Парал подошел к Толмиду, слегка склонив голову набок и готовясь спросить, почему они остановились. Толмид видел, что Парал нервничает, и вдруг заметил, что оба брата его раздражают. Подойти к нему должен был Ксантипп. Парал даже не поклонился. Толмид демонстративно не обращал на него внимания. Парнишка неловко топтался на месте, не зная, как прервать наблюдения стратега, глядящего вдаль.

Толмид заставил его подождать еще. Парал ковырял носком сандалия землю, не решаясь нарушить молчание. Наконец Толмид заговорил:

– Мне показалось, я что-то заметил там… Уже темновато, но я видел… Не знаю. Среди вон тех деревьев. Мне нужен кто-то, кто пойдет в разведку. Я хотел послать кого-нибудь из молодых, но скоро совсем стемнеет, и надо отправить более опытного, не склонного выдумывать небылицы.

– Я пойду, – вызвался Парал.

Толмид недовольно кивнул, будто и сам только что подумал об этом.

– Тогда отдай свой щит Энею. – Парал собрался было возразить, но Толмид перебил его: – На то время, пока тебя нет. Ты получишь его назад.

Парал сделал то, что ему велели, хотя в каждом его движении сквозило нежелание. Он сердито взирал на нового любимчика Толмида, который повсюду следовал за ним.

– Я заберу его назад, – буркнул Парал.

Энею едва исполнилось пятнадцать, он лишь пожал плечами в ответ. Он почитал и слушался беспрекословно Толмида, и никого больше.

– И шлем тоже, – приказал Толмид.

– Он ему не подойдет, – отозвался Парал и шагнул назад.

Толмид собирался было силой заставить его выполнить приказ, но вдруг за плечом брата возник Ксантипп и спросил:

– Что происходит?

Он был на двенадцать лет моложе Толмида, однако в его тоне слышалось что-то отцовское – намек на властность, несомненно растущую в нем. Толмид повернулся к нему вполоборота, хотя вообще хотел проигнорировать и таким образом наказать за то, что он послал вместо себя Парала.

– Я приказал твоему брату пойти в разведку, – сухо произнес Толмид.

– Толмид увидел что-то на горе, – живо добавил Парал. – Я пойду туда и узнаю, есть ли кто-нибудь на перевале.

Конечно, Ксантипп ответит своему брату, раздраженно подумал Толмид. Еще больше досаждало ему то, что Парал не использовал его титул. Вообще-то, собрание официально не назначало Толмида стратегом, но, будучи лидером добровольцев, он потребовал себе это звание, и все согласились. Теперь не использовать его было оскорблением. Нужно напомнить Паралу, кто возглавляет войско.