Золотые баллончики

Ребята переглянулись между собой, хитро улыбнувшись. Воцарилось молчание, но ненадолго. Макс чувствовал, что Стэн еле заставляет себя молчать.

– А что касательно того, о чем она говорила? Вы что, перестали вместе заниматься?

– Да.

– Но…

Включили гимн, и Макс сказал:

– Так, все, хватит. Опускай свою задницу и смотри матч. Нам потом еще восхвалять игру Джо перед ним, и это будет выглядеть куда естественнее, если мы будем в курсе.

Стэн подчинился и больше не поднимал тему Энн, хотя Макс и сам успешно загонял себя. Первые минуты матча в его голове еще крутились слова Стэна: «Я видел, как она посмотрела тебе вслед», но в итоге, почувствовав злость, он заставил себя смотреть матч и больше старался не думать об этом.

* * *

– Ты меня пугаешь – сказал ей Нейтан.

– Почему? Что я такого сделала?

Нейтан посмотрел на Энн взглядом, который так и говорил: «Серьезно? Ты не понимаешь, о чем я?»

– Энн, ты бегаешь за ним.

Энн отвернулась.

– Нет, я бы это так не назвала. Ты знаешь, для чего я это делаю.

– Я начинаю сомневаться.

Энн посмотрела на друга, но ничего не сказала. Взгляд Нейтана видел ее насквозь. Энн села на велосипед, и они неспешно поехали вдоль дороги.

– После того раза, когда ты пригласила его в кино, прошло уже две недели. Вы больше ни разу не встречались?

– Нет. Он избегает меня. Куда бы я ни пошла, его уже там нет.

– А ты не задумывалась над тем, что… – замялся Нейтан, – что ты ему можешь не нравиться?

– Я не для этого все это делаю, Нейтан, – ответила Энн, начиная злиться.

– Я имел в виду, не нравишься не как девушка, а как человек в целом? Давай подумаем: ты девушка из богатой семьи, а Макс – если, конечно, ты правильно сопоставила все данные и действительно угадала, кто он на самом деле – на дух не переносит богатых. И еще не забывай об его последнем письме. Оно было уже куда правдоподобнее и решительнее, чем первое. И как ты хочешь стать другом такому человеку?

– Моя цель не в этом.

– Да, я знаю, твоя цель благородная и великая, но ты не сможешь ее осуществить, если Макс не признает тебя своим другом.

Энн остановилась возле лавочки, оперла о нее велосипед и расслабленно присела, чтобы отдохнуть. Она прекрасно знала, что Нейтан прав. Плюс как бы она ни прикрывалась своей главной целью, себе она могла признаться, что ей не хватает встреч с Максом. И дело тут было не только в математике.

– Думаю, это мне поможет.

Энн потянулась к карману шорт и достала оттуда листок. Она протянула его Нейтану.

– Что это? Это номер его телефона?

Энн кивнула, не смотря на Нейтана. Тот не отводил от нее взгляда.

– Все, беру свои слова обратно, – сказал он.

Энн посмотрела на него с прищуром, ожидая пояснения касательно его ответа.

– Это не любовь, это одержимость.

Энн замотала головой, но промолчала. И, если сказать по правде, ей было все равно, какой вывод из ее молчания вынесет Нейтан.

* * *

После матча Макс сразу пошел в общежитие. Большую часть матча он кричал и ругался, что помогло прекрасно выпустить лишнюю энергию. Он завалился на постель. Его уже начал смаривать сон, как внезапно зазвонил мобильник. На экране высветилось «неизвестный номер». Как правило, увидев такую надпись, он сразу напрягался, но сейчас у него не было на это сил, поэтому, когда он взял трубку, голос его звучал очень спокойно.

– Да, это Макс.

– Только не кидай трубку. Это Энн.

Услышав ее имя, он прямо подорвался с места и ударился о дно верхней кровати – кровати в общежитии были двухъярусными, а он спал на нижнем этаже. В глазах мгновенно заплясали огоньки, а изо рта вырвался сначала слабый крик, который сменился стоном.

– Алло, ты здесь? – донеслось из трубки.

– Да, я здесь, – ответил Макс спокойно, стараясь не замечать ноющую боль во лбу, и уже более угрожающе: – Откуда у тебя мой номер телефона?

– С тобой все нормально? Я слышала крики.

– Откуда у тебя мой номер телефона? – повторил он еще строже, игнорируя ее вопрос.

– Ну, если честно, достать его оказалось не так легко. Мне пришлось провалить контрольную, остаться после лекции, расплакаться перед мистером Стиржем, пожаловавшись на то, что у меня не получается и что я боюсь испортить своей плохой оценкой по математике весь аттестат. А это значит завалить год учебы, что лишит меня возможности получить хорошую работу, и в итоге в тридцать лет я полностью разочаруюсь в себе, и наложу на себя руки. Он был ошарашен тем, как я серьезно отношусь к математике, и, увидев мое истинное желание изучать этот «необыкновенно важный», по его мнению, предмет, предложил свою помощь. Я сделала польщенный вид, но потом сказала, что в курсе его занятости и что, возможно, мне можешь помочь ты. Тем более мы уже раньше занимались и я выказывала успехи. В общем, он сдался и дал твой номер.

На другом конце трубки Макс был не просто поражен тем, что услышал, он просто не мог найти слов. Но Энн, видимо, его молчание расценила как очередной признак недовольства, поэтому быстро заговорила.

– Мне правда нужны эти занятия, Макс. Я не знаю, на что ты разозлился, но, возможно, если ты мне расскажешь, я больше не стану так делать.