Золотые баллончики

Тут связь оборвалась. Энн сразу же начала перезванивать, но Нейтан сбрасывал. Через пару секунд он прислал СМС: «Меня везут в отделение полиции. Меня обвиняют в гомосексуализме с детьми. Мне страшно, Энн, очень страшно». Энн попробовала набрать еще, но на этот раз телефон оказался вне доступа сети. Испуганная Энн, ни о чем не думая, побежала к ближайшей автобусной остановке.

Глава 17

– То есть она все это время знала?

Стэн выглядел не просто ошеломленным, а одураченным. Еще бы, Энн настолько искусно притворялась, что он поверил ей не раздумывая. Джо, кажется, не понимал, что происходит.

Макс старался выглядеть максимально озлобленным, и у него это прекрасно получалось – душу все сильнее и сильнее заволакивала тьма. Когда он посмотрел на Стэна, тот выглядел потерянным, однако когда глаза их пересеклись, Макс уловил в них разочарование. Причем это разочарование относилось к нему.

– Почему ты смотришь на меня так, будто тебе противно?

– Мне не противно, – торопливо возразил Стэн. – Мне жаль, что так произошло, правда. Я до сих пор не могу поверить в то, что ты сказал. Но, даже зная правду, мне сложно убедить себя в плохих намерениях Энн.

Макс уже собирался возразить, и по его раздраженному лицу нельзя было утверждать, что слова звучали бы порядочно. Но Стэн успел опередить его.

– Я просто хотел сказать, что с ней ты стал лучше.

– Да плевать мне на нее! – грубо высказался Макс – Если она вдруг еще хоть раз попадется мне на глаза, я ****.

Макс решительно сел за стол, и Стэн, понял для чего. Прошло минут пять, и в дверь гаража громко постучали. Джо подорвался и пошел к двери.

– Кто там?

– Это Энн, откройте сейчас же!

Макс моментально встал на ноги.

– Отлично, она сама ко мне пришла. И что дальше? Мольбы о прощении?

Стэн посмотрел на него вопросительно, словно Макс был не в себе. Он отчетливо понимал, что за дверью стоит не девушка, намеревающаяся тут же просить прощения, а кто-то крайне сердитый.

Макс встал в стойку, скрестив руки на груди и сжав сильно губы. Он был готов встретиться лицом к лицу с предателем, но то, какой окажется эта встреча, он не подозревал.

Едва дверь открылась, в гараж на всех парах ворвалась настолько разъяренная Энн, что Макс даже сначала трухнул, полностью забыв о собственной злобе.

– Все дело ведь в ней, да? – прямо с ходу закричала Энн, махая перед лицом Макса его маской.

Он никогда не видел ее в таком состоянии. В нее словно вселился дикий зверь.

– На, забирай ее, – она швырнула маску прямо к ногам Макса. – Передать то, насколько я разочарована, всех сил не хватит. С самого начала я думала, что это просто угрозы. Что они ничего не значат, но, господи, ты просто превзошел самого себя. Я даже поверила, что в боулинге это было не твоих рук дело, а на самом деле все было иначе. Какая же я дура, просто идиотка с большой буквы. Я верила, что смогу что-то изменить, сделать этот долбаный мир хоть чуточку лучше, но ты доказал, насколько я была наивна.

– То есть, по-твоему, я виноват? – возмутился Макс. – Ты строила из себя не пойми кого, ходила за мной, желая подружиться, а за спиной у меня вела какую-то глупую игру. Ты нагло лгала мне. Я поверил тебе, а ты меня обманула. Вот только зачем, черт возьми, зачем ты все это устроила?

– Зачем? Неужели непонятно? На той вечеринке в твоих глазах я увидела то, чего лишена сама, – свободу, риск и невероятный душевный огонь. Все это я делала только, чтобы сблизиться с тобой. Да, я знала, что маска твоя, более того, я осознанно держала ее у себя, зная, насколько ты сильно будешь хотеть вернуть ее и бояться разоблачения. И да, я воспользовалась этим обстоятельством, чтобы подружиться с тобой и попытаться хоть как-то изменить твое представление о нас, о тех, кого вы называете «золотыми детишками». Я думала, что если извинюсь за своего отца, если покажу тебе, какими мы можем быть, твое сердце станет чуть добрее. И знаешь, несмотря на весь этот обман, до вчерашнего дня я ни о чем не жалела. Но теперь, увидев, насколько ты можешь быть жесток, и просто даже заглянув в твои горящие злобой глаза, я начала понимать, как тотально ошиблась. Свобода твоя – не что иное, как одержимость, и сумасшествие я ошибочно приняла за риск. В глазах же твоих не пробуждающий пленяющий огонь, а сжираемое пламя ненависти. А я не хочу быть такой.

– Неужели? Думаешь, ты настолько лучше меня?

– Да, я поступила подло и неправильно, за что корю себя до сих пор, но я хотя бы не жестока.

– Ты так же думала, когда вы с Нейтаном все это затевали, погружаясь в ложь все глубже и глубже?

– Ты что же, решил, что мы за спиной смеялись над тобой? Именно за это ты так обошелся с ним?

– Обошелся? – переспросил Макс непонимающе.

– Не надо сейчас строить из себя непричастного. Ты написал мне вот это, – Энн яростно затрясла его письмом, – и в этот же вечер, даже не поговорив со мной и не выяснив все до конца, подставил Нейтана, засадив в тюрьму!

Мгновение после слов Энн воцарилась тишина. Тут злость на лице Энн испарилась, и она горестно заплакала.