Золотые баллончики

Через семь минут он уже медленно и максимально тихо продвигался к Энн, сидящей на первом ряду и наблюдающей за действом, происходящим на сцене.

– Привет, – шепотом поздоровалась она, улыбнувшись.

– Привет. Что ты тут делаешь? – спросил он тоже шепотом, наклонившись к ней.

– Организаторы хотят, чтобы я еще сделала золотых крыльев, – недовольно ответила Энн, – а это целый месяц работы. Я пытаюсь их убедить, что суть в том и есть, что на гостей куда больше произведет эффект один ангел с прекрасными крыльями, чем если их будет человек десять. С белыми крыльями такого ажиотажа не было.

Макс был удивлен, что она вообще бывает недовольной. Он всегда видел ее с улыбкой. Но Макс не огорчился и уж точно не разочаровался. Напротив, недовольство на лице Энн его освежило.

Он посмотрел на сцену. На ней происходило что-то абсолютно для него непонятное. Он сам был здесь впервые за два года учебы, и то, что он никогда в жизни не видел настоящего театрального представления, было главной причиной того, что он не понимал сути происходящего.

Энн в этот момент посмотрела на него. Он был сейчас здесь, с ней, и не в библиотеке, где она всегда была для него только ученицей, а на ее территории. «Возможно ли, что это не просто так? Возможно ли, что он тут не потому, что я его попросила, а потому что он сам захотел?». Энн прекрасно понимала, что Макс мог просто подождать ее в библиотеке, но он не стал этого делать и, не злясь и не причитая, просто пришел. На этот раз, вспомнив слова Нейтана, она облегченно вздохнула, убеждаясь в своей правоте.

Заметив на лице Макса полное недоумение, Энн засмеялась и уже приблизилась к нему, чтобы разъяснить, в чем суть всего этого, как Макс сам повернулся к ней. И вдруг время для нее замерло. Его глаза сейчас оказались для нее всем миром. Изумрудно-зеленые, они за какую-то долю секунды взволновали ее. Наступило мгновение, повторения которого Энн ждала так долго. Макс посмотрел на губы Энн, она ответила тем же, и уже через мгновение все должно было произойти, как со сцены донесся крик недовольства. Макс и Энн отвлеклись, одновременно отвернувшись, и магия растаяла. Злой актер кричал не на них, а вглубь зала на организаторов. Он был зол, и они с организатором начали препираться.

Не желая и дальше оставаться немыми наблюдателями чужой ссоры, Макс и Энн максимально бесшумно и быстро направились к выходу. Макс посмотрел на часы, и глаза его неосознанно расширились – прошло уже полтора часа, как они должны были заниматься. Он не мог поверить, что время ушло так незаметно. Понимая, что в 18.00 ему уже нужно мчаться в гараж, Макс предложил Энн отложить занятия и просто погулять, проводив ее до общежития. На такое неожиданное и приятное предложение она с радостью согласилась.

Погода стояла на удивление теплая по сравнению со вчерашним днем. Макс и Энн медленно шли по улице, и каждый думал о своем. Энн – о возможном поцелуе, а Макс – о том, что он уже вечность не гулял вот так, никуда не спеша. Чувствуя, что настал нужный момент, Энн решила заговорить о том, о чем хотела уже давно. Она хотела навсегда разрушить стену между ними и понимала, что сделать это можно, только если извиниться перед ним за отца.

– Мы уже больше месяца знакомы, а я практически ничего не знаю о твоей семье. У тебя есть братья или сестры?

– Нет, я был одним ребенком в семье. Думаю, мама бы родила еще, если бы отец не погиб так рано.

– А что с ним случилось?

Макс замолк. Он посмотрел на Энн, которая ожидала его ответа. «Не усложнят ли мои слова все то, что происходит сейчас? – спросил себя он. – Мой отец, ее отец. Она ведь сразу сопоставит данные. Может быть, соврать? Какой смысл сейчас ворошить прошлое?»

– Он погиб в автокатастрофе, – ответил Макс, отведя глаза. – Его сбила машина.

После его слов глаза Энн остановились на нем в полном недоумении, но Макс не увидел этого. «Почему он соврал? – подумала Энн. – Теперь я не смогу извиниться». Она нахмурилась, и снова между ее бровей залегла морщинка.

– Все в порядке? – спросил Макс.

Он заметил, как резко переменилось ее лицо, и подумал, что перегнул палку. Он воспринимал Энн как натуру тонкую, ранимую и не хотел подробностями пошатнуть ее душевный мир.

– Все нормально, я просто задумалась кое о чем.

– О чем же?

Энн посмотрела на Макса, заглядывающего ей в лицо. Ей было приятно видеть, как он волнуется о ней, но она никак не могла забыть об умалчиваемой им правде. Несмотря на то, что они, наконец, разговаривали дольше обычных пяти минут, на Энн не переставала давить продолжающая стоять между ними стена недомолвок. Она хотела улыбнуться Максу, развеяв его волнение, но в итоге передумала, решив, что улыбка получится неискренней и жалкой.

– Ни о чем особенном, – постаралась бодро отмахнуться Энн. – Так, вспомнилась забытая история, не обращай внимания.

Макс вроде расслабился и перестал всматриваться в ее лицо. Они уже подходили к общежитию.

– Я уже должен идти, – сказал он.

– Да, конечно. О, вот, держи, – Энн полезла в рюкзак и достала его кофту. – Вчера она спасла меня от холодной смерти.