Золотые миры

5/ X, 1923

Из дневника («Гремит и гулко прорезает ночь…»)

Гремит и гулко прорезает ночь
И в облаках так медленно грохочет.
Как быть? Что делать? Чем теперь помочь,
Когда рассудок больше не поможет?

Тетрадь я раскрываю в тишине,

Но песенка весёлая пропета,
Да прежних слов уж и не надо мне,
Как и не надо прожитого лета.

По крыше слышен монотонный стук,

И бьётся дождь мне в тоненькие стены.
Весь вечер будет мучить этот звук,
Он никогда не станет колыбельной.

Дождя и ветра однозвучный шум,

Как будто гул седого океана.
О, как тоскливо в дождевом тумане!
Не слышно даже дум, заветных дум…

Пусть будет всё: усталость, нищета

Там, далеко, в загадочном Париже,
Ни этот шум, ни эта пустота,
Ни шум дождя на черепичной крыше!

Я вижу, как во мгле растёт тревога,

Я слышу дрожь до боли сжатых рук,
И бульканье воды у низкого порога —
Такой назойливый, по нервам бьющий звук.

7/ XI, 1923

«Всё отстанет, всё устанет, отойдёт…»

Всё отстанет, всё устанет, отойдёт…
Слышен тихий шёпот за стеной.
Шумный ветер ставни с петель рвёт,
Осень смотрит в тёмное окно.

И в мозгу сверлит, сверлит, сверлит,

Как назойливый и страшный винт,
Что отрава пьяная земли
Завлечёт в лукавый лабиринт.

Тот же шёпот, тот же ропот за стеной.

Сумрак и молчанье — у меня.
Прошлое закатом сожжено.
О, не тронь застывшего огня!

11/ XI, 1923

«Поднималась жгучая тревога…»

Не люблю только час пред закатом

А.Ахматова

Поднималась жгучая тревога
В золотой пыли.
Стук шагов по каменной дороге
Замирал вдали.

Не было ни счастья, ни утраты,

Пусто и легко.
Догорал скользящий луч заката
Где-то далеко.

Лился в душу острыми лучами

Звонко-красный час.
Что твердило новыми словами,
Было только раз.

День горит, он никому не нужен,

И его не жаль.
Пустотой мне захлестнуло душу
Пламенная даль.

На глазах давно остыли слёзы,

Бури позади.
Мимо тёмной зелени мимозы
Лучше не идти.

Под платком не вздрагивают плечи,

Луч в изломе губ.
Шорох дня и огненные свечи
Я не берегу.

Пусть сгорят, мне ничего не надо,

Даль тиха, ясна.
Чаша больно-жгущего заката
Выпита до дна.

11/ XI, 1923

Картинка Сфаята («Слышатся редкие звуки рояля…»)