Золотые миры

В тёмный час, когда ветер шумит
И на крыше стучит черепица,
И назойливо ставни скрипят, —
В этот пасмурный час
Мне припомнилось жаркое лето,
Берег моря, сыпучие дюны,
Камни серых пещер,
Шум прибоя и мокрый песок.

Сверкает ярко шёлковое небо,

Журчит волна, взбегая на песок,
И тихо щекоча босые ноги,
Мне щёки жжёт солёный ветер с моря.
А золотой песок солёным слоем
Заносит бронзу обнажённых плеч
И тёмных рук, раскинутых лениво.
Простая шапка закрывает лоб,
И волосы упрямой мокрой прядью
Упали на солёное плечо.
И жалит солнце острыми лучами,
Окрашивая всё лицо и плечи
Густою тенью тёмного загара.
Я опускаю медленно ресницы,
И шум волны сливается с дремотой,
Ленивой, как сама волна.
Мне волосы колышет тёплый ветер
И обдувает мокрое лицо,
Как опахалом. А далёко,
А, может быть, и близко, голоса
Звучат весёлым смехом серебристым.
Иль то волна взбегает на песок,
Или песок засыпался мне в уши
И шепчет песни счастья и тоски.
Я в стороне от всех. Мне как-то грустно,
Но эту грусть, единственную в мире,
Там, только там, на золотом песке
Мне приносил солёный ветер с моря.
Я думаю — о чём, сама не знаю,
Но только эти светлые мечты,
Наверно, мне нашептывали волны.
И кажется, что всё, что было раньше,
Всё дорогое, всё, что я любила,
Всё стало голубым, как это море,
И золотым, как дюны и песок…
Дремлю, и мысли легче облаков,
Так непривычно и немножко грустно.
Вдруг кто-то дёргает меня за руку
И слышу голос над собой: «Ирина,
Вставай! Ты знаешь — спать под солнцем вредно!»
Смеётся кто-то громко надо мною
И тянет загорелая рука.
Песок пристал к костюму толстым слоем,
Забился в уши, волосы, и громко
Похрустывает на зубах.
Иду, едва передвигая ноги
И поправляя волосы и шапку,
И вот опять упала на песок,
Совсем сухой под яркими лучами.
Ленивые, весёлые слова,
Какие носит только ветер с моря,
Роняю, как волна роняет брызги.
И снова мне легко, и снова грустно,
И закрываю я глаза, но в шапку
Мне кто-то бросил сверху горсть песку.
Откуда-то взялась колода карт,
Засаленных и рваных, где шестёрка
С успехом заменяет даму треф.
И красненький батистовый платочек
Сейчас же был разложен на песке,
Чтобы хороших карт никто не прятал.
Пошла игра. Порхают быстро карты
И весело хрустит песок на пальцах
И на плечах. А из-под белой шапки
Упрямо лезут волосы на лоб.
Направо — сонные, ленивые движенья,
Полузакрытые глаза, и руки
Темнее рук араба, а напротив
Движенья быстрых загорелых рук
И тёмные, смеющиеся лица.
Вот девочка с весёлыми глазами
И косами, солёными от волн,
Всех козырей поспешно отбирает
И зарывает их в песок.
Её поймали,
И звонкий смех смешался с смехом волн
Смеялось всё: смеялось море, солнце,
И золотой песок, и яркий полдень,
И купол неба ярко-голубого,
И тёмная прохлада острых скал.

Идём купаться. С шумом плещут волны

И обдают прохладой мелких брызг.
Солёное, ещё сухое тело,
Сожжённое горячими лучами.
Ещё минута — и вокруг меня
Встают, как будто водяные горы,
Шумит на них растрёпанная пена
И волны отливают бирюзой,
Играя под горячим синим небом
И ослепительно палящим солнцем.
Бороться с ними больше не могу.
И вот большая встречная волна
 Меня весёлым рёвом оглушила
И опрокинула.
Солёная вода
Влилась мне в уши, в рот,
вздохнуть нет мочи,
И на колени встав на мелком дне,
В пяти шагах от берега, напрасно
Стараюсь приподняться:
сзади волны
Бегут и опрокидывают снова.
И, наконец, закрыв лицо рукой,
С трудом я встала над пучиной водной,
Хочу идти и не могу: волна
Срывает с ног. Обидно и смешно мне.
Коса тяжёлой, мокрой прядью
Упала на плечо, а шапка
Качается на белых гребнях волн.
Усталая, бросаюсь на песок я,
Солёную распутывая косу.
И слышу над собой знакомый голос:
«Купаться больше не ходи, Ирина,
Устанешь только…»
Над морем вьётся тоненький дымок,
А скоро в голубой, заветной дали
Чуть показался контур парохода,
А там, где в море врезалась коса,
Там, где маяк стоит, как призрак белый,
Узор чертит случайный, белый парус,
Как будто облако в лазури неба,
Как будто в заводи прекрасный лебедь,
Как будто мысль в мучительном блужданье.

Но вот размеренней и тише стали волны.

Вершины гор почти коснулись солнца
И потянул чуть слышный ветерок.
Пора домой. Свернув под шапкой косу,
Иду за холм скорее одеваться.
Солёное как бы пылает тело
И уж пугает краснота и яркость
До боли обожжённых: рук и плеч.
Мне хорошо и грустно. Я с собой
Несу в Сфаят суровый ропот волн,
Прикосновение морского ветра
И молодую грусть. Но эту грусть
Не променяла б ни на что на свете.

Теперь не то.

Шумит осенний ветер.
И скрипят надоедливо ставни…
Шум дождя за туманным окошком
Мне напомнил горячее лето,
Шум прибоя и ветер морской.
Это всё, что осталось
От песка и от тени загара,
И от яркого, знойного солнца.