Золушка Forewer

— Простите, я не расслышал вашего имени-отчества…

— Павел Алексеевич.

Ага, не расслышал он. Не запомнил с первого раза, это будет точнее. Но обходительный, гад.

— Огромное спасибо вам, Павел Алексеевич! Вы себе не представляете, как вы меня выручили.

— Да что вы, не за что…

— Есть, есть, поверьте мне, есть… Знаете, я ведь специально на этот поезд брал билеты.

— Вот как?

— Да, знаете, этот поезд комплектуется вагонами в Молдавии, поэтому они такие… вот… И людей в нем ездит не так много. А вот завтра идет состав, который тут, в Питере складывают. Так в этот билетов не достать.

— Это верно, я мог взять только плацкарт. А привык все-таки ездить в купе. И не хочу привычки менять.

— Ну, вы тут, батенька, маху дали, — заметил попутчик.

Проводив взглядом рой мух, который пронесся по диагонали купе в поисках какой-никакой еды, я внутренне согласился с собеседником.

— А я, знаете ли, снабженец. Вот так. Везу инструмент. Скажете, почему не машиной? Справедливый вопрос. Так я скажу вам на это: откуда мне взять денег на транспорт? Мне сказали — привези… Ну, хорошо, что я везу только самое легкое. Остальное — это запчасти, они совсем не столько места занимают. Это получилось два контейнера. Я как подумаю, что эти два контейнера надо тащить через четыре таможни… У меня все документы в порядке. У меня всегда все в полном порядке. Загрузил, опечатал, отправил, а что дальше? Молись? Я теперь и молюсь. Я что, не хотел бы ехать своим транспортом, с комфортом? Ха? Не верьте, я сам в это не верю… И вот, из-за жлобства начальства я вынужден трудить не только свои родные ноги, но и руки… Так-то, мил человек!

Я понял, что вставлять свои пять копеек не стоит пытаться. Пусть человек выговорится.

Тут поезд тронулся, и через две-три минуты появилась проводница с чаем. Мы немного попрепирались по поводу валюты, которой мне с ней рассчитываться — у меня были только рубли и небольшое количество гривен, проводница же возжелала леи или зайчики. Леи, наверное, потому что Молдова — конечный пункт назначения поезда, а зайчики, тут уж моя фантазия отказывается трудится, откуда мне знать, для чего ей зайчики понадобились.

А далее последовал почти получасовой монолог снабженца, он длился все то время, которое мы ехали между станциями Батецкая и Уторгош. Он продолжался и далее, но на остановке Уторгош я не выдержал и вышел из вагона, типа подышать свежим воздухом. Стояла летняя июльская жара, не смотря на то, что было уже семь часов вечера, облегчения как-то не чувствовалось. Купе не было не только кондиционированным, думаю, простейшая вентиляция в нем напрочь отсутствовала. В легкий спортивный костюм я успел облачиться задолго до прихода своего визави, и это меня немного спасало, но вся проблема в том, что немного.

Как только через минуту ровно поезд тронулся, а я вернулся в купе, как мой сосед как ни в чем не бывало, продолжил:

— И все из-за этого проклятого Приднестровья. Это же огромная оффшорная зона. Это такие объемы контрабанды, которые никому не выгодны, кроме России, разумеется.

— Почему России? — не выдержал я на свою беду, и вставил свои пять копеек в чужой монолог.

— Ну это же само собой разумеется. Кто поддерживает эту республику? Россия. Молдова давным-давно навела бы там порядок. Поверьте мне. У нас в стране порядок. Да, есть проблемы, да, зарплаты маленькие. Но если есть зарплата, есть и перспектива. А что там? Безработица, хаос, мрак… Если бы не Россия!

— Если бы не Россия, возможно, мы с вами не разговаривали бы тут, тем более, так свободно.

— Извините, я вас, Павел Леонидович…

— Алексеевич.

— Простите, Павел Алексеевич, не пойму.

— Отчего же?

— Логики в ваших рассуждениях не видно.

— Знаете, я был в Бендерах, когда туда вошли молдавские полицейские и знаю, как они наводили там порядок. Так вот, если бы не Россия, там действительно был бы порядок. Кладбищенский.

— Ну, это вы, батенька, преувеличиваете.

— Это не я преувеличиваю, это вы тогда преувеличивали угрозу своей Великой Молдове. Но я не вижу в этом предмет для дискуссий. Скажите, какая ваша официальная зарплата?

— В смысле?

— Ну, в смысле, сколько вы получаете на своей работе?

— Тысячу двести лей.

— Это примерно сто двадцать — сто десять долларов.

— Скорее, сто двадцать, чем сто десять.

— Очень хорошо, а сколько вы платите зимой за отопление?

— Ну… это вопрос ниже пояса…

— Просто я хорошо знаю, какие цены на отопление в Кишиневе. И хорошо знаю, что тот же сантехник в ЖЭКе получает сто лей зарплаты — официально. И не говорите мне, что у вас так все хорошо и распрекрасно. Потому что большинство ваших соотечественников находятся на заработках. Какая-то часть по Европе, но намного больше у нас, в России.

— А вы, батенька мой, Павел Алексеевич, просто какой-то шовинист великорусский получаетесь.

— Да нет, я просто стараюсь оставаться честным человеком, и не более того. Вот, можно задать вам откровенный вопрос?

— Отчего же, я открыт для любых дискуссий.

Ага, сейчас его любовь к открытым дискуссиям мигом пройдет. Откровенный вы наш.

— Скажите, сколько вы воруете на своей работе?

— В смысле?