Золушка Forewer

Сплю и вижу: я в гостях у Валерчика. Причем не на новой его квартире — на той, которую помню еще с тех лет, когда мы дружили. В новую квартиру он переехал за полтора года до смерти, а вот радовался ей, как ребенок, честное слово. Так вот, мы на старой квартире, на кухне сидим, я ковыряюсь в стакане чая. Валерка имел привычку подавать чай точно так, как это было в вагонах — в стакане с подстаканником. Ему железнодорожники подарили как-то набор таких стаканов, он ими чертовски гордился и хвастался перед всеми гостями. Так вот, я ковыряю ложкой стакан чая, понятно, выпить хочу не только я, но и Валерчик. Только Варвара Сергеевна, теща, она на стороже. Муха не проскочит. Вот пирожки на стол положила и вышла. Валерику уже тогда врачи запрещали к спиртному прикасаться. Он старался. Страдал, иногда позволял себе все же нарушить, но делал это так легко, непринужденно, играя, расточая окружающим бесподобную, только ему одному присущую улыбку беззащитного ребенка, что даже Лера, его жена оказывалась постоянно обезоруженной.

А потому моргает мне Валерик, вытаскивая из недр тумбочки два одноразовых пластиковых стаканчика. Я вытаскиваю, нет не из широких штанин, а из пинжака с карманами заветную запаску. Этот сосуд из нержавейки заполнен коньяком, на этот раз армянским. Знаю, что Валерчик любил больше всего «Двин», сейчас настоящий «Двин» и не найти, а тогда удавалось. Я разливаю по стаканчикам — как раз по чуточке, чтобы пошло, но без прихода. Мы пьем, закусываем пирожками, которые буквально рассыпаются при укусе. Пирожок с мясом чередуется с пирожком с капустой.

— Давай еще по одной, пока нам пирожков с горохом не вытащили…

И Валерчик пускает в ход свою улыбку, хотя меня уговаривать не надо. Мы вновь дергаем.

— По третьей не будем. Давай сюда.

Мой стаканчик перекочевывает к Валерику, тот ловким, почти движением фокусника, прячет эти стаканчики в столик, тут как раз появляется теща, которая вытаскивает на стол свежую порцию пирожков с горохом.

— Ребята, вы их не сразу, пусть чуток остынут. А я вам еще соус подам.

Она ставит на стол чесночную заправку, от которой дух сразу же забирает. Умеет потрафить. Это ее фирменное изобретение — когда чеснок давится, потом смешивается с оливковым маслом, водой и ложечкой лимонного сока. А потом в это все надо опустить пирожок с горохом. И наслаждаться.

— Под такие шедевры надо еще по чуть-чуть. Ну, вот столечко.