Золушка. История одной мечты

Киту стало стыдно за свое упрямство. Отец действительно очень болен, и у него самые добрые намерения. Внезапно в голову принцу пришла одна идея. А почему бы не найти способ и отца успокоить, и ту девушку из леса снова повидать? Кит знал, что если отец увидит ее, то поймет, почему к ней так прикипело сердце его сына.

— Хорошо, я согласен, бал так бал, — сказал он. Эрцгерцог захлопал в ладоши, но Кит еще продолжил: — Но с одним условием. Приглашены будут все, не только знать. Войны приносят столько горя, простым людям тоже нужна отдушина, — он посмотрел на отца. — Ведь ты на моем месте поступил бы точно так же, правда?

— Я не хочу ничего делать на твоем месте. Я хочу, чтобы ты делал то, что я на моем месте прикажу сделать тебе на твоем.

Поняв, что несет какую-то бессмыслицу, король махнул рукой.

А вот Эрцгерцог, казалось, был очень доволен таким раскладом.

— Я думаю, мы можем заключить своего рода сделку, — сказал он. — Бал для народа — принцесса для принца.

Сидя на своем «коне», Кит старался сдержать радостную улыбку. На самом деле принятое решение не было идеальным. На балу придется общаться с массой девушек, которые ему совершенно не интересны. Но если повезет, там будет и та девушка из леса. А если очень повезет, он сможет еще раз утонуть в синеве ее глаз. И может быть — всего лишь может быть, — ему удастся убедить отца в том, что некоторые традиции иногда стоит и нарушить.

Глава шестая

На рынке было шумно и оживленно. Зеленщики наперебой предлагали свои, разумеется, самые свежие, овощи и, конечно же, самые спелые фрукты. Красавец-цветочник расхваливал собравшимся возле него девушкам роскошный букет из ярких маргариток. Девушки хихикали и застенчиво отводили глаза в сторону. В конце рынка, подальше от более приятных ароматов, разложил свой сегодняшний улов рыбак.

Посреди рынка с мечтательным выражением на лице с корзинкой в руке стояла Элла. После встречи с Китом в лесу ей постоянно казалось, что она не ходит, а парит в облаках. Девушка понимала, что это глупо, что у нее практически нет шансов еще раз увидеться с ним, но ее согревала мысль о том, что тогда, в лесу, Кит понял, какая она на самом деле, что она не просто замарашка, в которую ее превратили новые «родственники».

— Не может быть, это же мисс Элла! — с улыбкой воскликнула увидевшая ее Флора, их бывшая кухарка.

— Флора! — Элла бросилась в ее объятия. — Как ты? Нашла новую работу?

— А разве кто-нибудь в наших краях умеет жарить цыплят лучше, чем я? — ответила Флора, и они с Эллой дружно рассмеялись. Но вдруг Флора перестала улыбаться и сказала, озабоченно глядя на Эллу: — А вот вы, мисс, честно сказать, не слишком-то хорошо выглядите.

Элла вытерла лицо, поправила выбившуюся из-за уха прядь волос и, опустив взгляд на свое поношенное старое платье, вздохнула. Да, Флора права, выглядит она неважно.

— Почему же вы не уйдете, если с вами так плохо обращаются? — спросила Флора, положив ладонь на плечо Эллы.

Элла с улыбкой пожала плечами:

— Я обещала маме и папе, что буду хранить дом, в котором мы все были так счастливы. Они любили его, а теперь, когда их больше нет, я делаю это за себя и за них. Это мой родной дом, что тут еще скажешь.

Сидевшая неподалеку от них старая нищенка подняла голову, с интересом прислушиваясь к словам Эллы. Улыбнулась, а затем повернула голову к центру рыночной площади, на которой началось какое-то движение. (Ага! Давайте запомним эту бедняжку, мои дорогие читатели, потому что люди часто не замечают того, кто на поверку оказывается самым удивительным человеком…)

Элла тоже посмотрела на центр площади и удивленно подняла бровь, увидев королевского глашатая с огромным свитком в руке. Глашатай забрался на бортик городского фонтана и ждал, когда вокруг него соберется народ. Элла, как и все, заинтересовалась, подошла ближе и стала ждать.

— Слушайте все! И не говорите. Что не слышали! — закричал наконец глашатай, призывая толпу к тишине. — Да будет всем вам известно, что наш добрый король Фредерик Четвертый, покровитель и защитник нашей страны, священный курфюрст Тюрингии, имеющий сан кардинала, граф Ламберт, Чатауэй и Могган, рыцарь Славы… — глашатаю не хватило дыхания, и он замолчал, чтобы набрать в грудь воздуха, — защитник верных и гонитель еретиков, повелел в честь славного возвращения с войны его сына…

Он снова перевел дыхание, и в толпе застонали, ожидая нового бесконечного перечисления титулов, однако на этот раз глашатай просто сказал:

— …принца. Ровно через две недели, день в день, состоится королевский бал.

Народ в толпе молчал. В конце концов, какое им дело до королевского бала? Они же простолюдины, им на этом балу не танцевать.

Но глашатай еще не закончил:

— По старинному обычаю на этом балу принц выберет себе невесту… — И тут, с огромным пафосом, глашатай объявил. — По повелению же самого принца, на бал приглашаются все девушки королевства, как знатные, так и простолюдинки!