Золушки нашего Двора

Пламя вдруг взревело и набросилось на него оскаленной мордой чудовища, вовсе не похожего на белого волка. Не задумываясь, Вителья выбросила самый настоящий щит. Рефлексы сработали на обман, наколдованный Варгасом, но тем эффектнее получилось зрелище. Ударившись о невидимую преграду, уродливая морда исказилась в яростной гримасе, заставив в ужасе отшатнуться и людей, и оборотней, и взорвалась тысячью фейерверков. Снег оплавился, земля обуглилась вокруг кучки пепла — это было всё, что осталось от несчастного ребёнка.

Осознав это, Вита, отвернувшись, уткнулась в грудь стоящего рядом Вироша. Сейчас ей было всё равно в кого утыкаться — лишь бы не видеть собственного поражения... Ведь она могла спасти его! Могла!!!

— Ты — представитель власти, — раздался над ухом голос Вироша. — Возьми себя в руки! Выплачешься потом!

Волшебница вскинула на Гроя полный муки взгляд. Оборотень смотрел так, будто ничего не случилось, но где-то в глубине солнечных глаз, в самой-самой глубине, уходящей к сердцу, она различила отголоски собственной боли. Нет, Грой Вирош вовсе не был безразличным. Он им казался.

Встряхнув её за плечи, словно в подтверждение своих слов, Вирош отошёл к бородачу, крепко прижимавшему к себе обмякшее тело женщины.

— Вам лучше покинуть эти места, — тихо сказал он. — Мы сделали, что могли, чтобы убедить людей в вашей невиновности, но ненависть, как пожар под землёй — вырывается в самый неподходящий момент.

— Мы живём бок о бок уже двести лет, — растерянно ответил глава клана. — Торговали с ними мехами и целебными травами, иногда помогали друг другу... Пару раз наши парни дрались с ихними из-за девок, но не до смерти!

— Забудьте об этом, — одёрнул его подошедший Варгас. — С этих пор любую неприятность местные спишут на вас — вам ли этого не знать! Уходите, как советует Грой, дайте смениться паре людских поколений и лишь тогда сможете вернуться!

Бородач легко закинул женщину на плечо и потерянно побрёл прочь.

Вителья смотрела вслед, задумчиво накручивая локон на палец. Иногда на сложный вопрос можно получить самый простой ответ и удовлетвориться им. Но не сейчас!

Догнав бородача, остановила прикосновением. Спросила:

— Как давно его укусили?

Тот внимательно посмотрел на неё.

— Четыре недели назад чужак полоснул клыком ему по боку. Мать скрывала... до последнего.

Вита, обернувшись, посмотрела на Гроя. Тот разговаривал о чём-то с Варгасом, но стоял вполоборота, едва шевеля острым ухом — слышал!

— Чужак? — уточнила она.

— Чужак, — твёрдо ответил Аслав Соден, — не из наших! Наши — белые волки. А этот — чёрный! В человеческой ипостаси мы его не видели. Пытались выследить, чтобы самим убить, но он хитёр, как истинный демон!

— И люди всё равно обвинили вас? — изумилась Вита. — Очевидно же, что чёрный — не ваш!

Женщина на плече бородача застонала, заплакала, не приходя в сознание.

— Чего теперь плакать, дура... — с горечью пробормотал тот и, не отвечая девушке, ушёл к своим.

А волшебница вспоминала укушенного Дикрая. Реакция на инфекцию у него была мгновенна. Он умирал, так и не успев выпустить ярость, и умер бы, если бы она не вмешалась. Оборот с мальчиком случился в тот момент, когда душа покидала тело — как целитель она знала это точно, и вряд ли длился бы долго. Конечно, сила и ненависть, даруемые болезнью, вполне могли бы позволить ему убить нескольких человек из толпы, однако тех, на рисунках, убивал другой. Тот, кого, как и Бурого Отшельника, Смерти не удалось вырвать из когтей Бешенства!

***

Матушка Ируна стискивала пальцы и испуганно заглядывала в лицо приглашённого целителя. Прогулка босиком по снегу не прошла даром для герцогини рю Воронн — уже под утро она слегла с сильным жаром.

— Тёплое обильное питьё, морсики, обтирания прохладной водой, — принялся перечислять старичок-целитель, загибая сухонькие чистые пальцы. — Я, конечно, могу сбить жар, но не вижу в этом пользы для организма. Пускай она поборется с ним пару дней, а там и я вас навещу, чтобы добавить ей силёнок! Вот ежели кашлять или там задыхаться начнёт — тогда зовите без промедления!

— Ей, что же, в бреду метаться? — уточнила от двери рубака Руфусилья.

— А и пусть пометается! — согласился старичок, вставая. — Для иммунитета пользительно!

Торусилья, выглядывающая из-за плеча сестры, неодобрительно хмыкнула.

Её Светлость слышала разговор шумом моря, в котором никак не могла разобрать слов. Перед глазами стояли не светлые стены её покоев в доме сына, а тёмные резные панели дома, в который Атрон ввёл её женой. Она бежала по бесконечным коридорам, разыскивая его, и вдруг увидела целителя из дворца, имя которого вспомнила не сразу. Для чего он явился? Неужели Атрон болен? Липкий страх залил сознание. Муж был холоден с ней с первой брачной ночи, но она до сих пор не могла поверить в своё счастье — видеть, говорить, касаться того, о ком мечтала с двенадцати лет, с того самого возраста, как князь приблизил к себе её отца, а её определил в компаньонки младшей дочери.