Зона благодати

Прикрыв микрофон специальной заглушкой, парень повесил объемистую трубку на рычаг, достал откуда-то снизу, возможно из невидимого Михалычем стола, амбарную книгу с прошнурованными листами, свободные концы шнуровки надёжно закреплены сургучной печатью, положил журнал перед Барминым на широкий поребрик. Рядом поставил письменный прибор с латунной чернильницей и сделанной из гильзы крупнокалиберного пулемёта стаканчиком для перьевых ручек.

Бармин схватил перо, обмакнул не глядя и так же не глядя слегка стряхнул перо над открытой чернильницей, слегка стукнув по краю, размашисто что-то написал в журнале, вернул ручку в стаканчик и развернул журнал рядовому. Тот степенно вывел длинную фразу на полстраницы, аккуратно посыпал написанное мелким песком из латунной песочницы, так же изготовленной из стрелянной гильзы и убрав всё писчебумажное хозяйство на стол, наконец-то сдвинул в сторону часть решётки, освобождая проход, куда сразу шагнул комендант. Михалыч с остальными двинулся за ним следом.

Коридор, состоящий из коротких отрезков, состыкованных между собой под прямыми углами, наконец-то привёл их к месту отдельного назначения. Одна из трёх, встреченных ими в голых бетонных стенах дверей, была гостеприимно распахнута и под безликой надписью 'лаборатория ? 5' им открылся удивительный, истинно столичного шика мир, весьма ограниченный, правда, в подземном пространстве.

- Проходите, проходите, товарищи - по выскобленному паркету от середины комнаты к ним засеменил похожий на высушенный стручок сам академик Прохоров, что уже не лезло ни в какие, даже железнодорожные, ворота.

Бармин тихо отодвинулся в сторону, краем глаза Михалыч приметил, как он уселся за длинный и низкий, уставленный столовыми приборами и яствами столик. Рядом с меланхолично жующим шашлык на косточке примерно сорокалетним мужиком явно семитской наружности. Коротко остриженный горбоносец в полувоенном френче лишь бросил на растерянно замерших сопровождаемых короткий взгляд и о чём-то шёпотом заговорил с комендантом. Не отвлекаясь от шашлыка.

Стараясь не крутить головой в разные стороны, Михалыч деликатно высвободил рукав из цепкого захвата академических пальцев и пошёл вслед за главой научников, выхватывая глазами отдельные элементы нарочито роскошной обстановки. Если бы не отсутствие окон, то о истинном местонахождении богато изукрашенной комнаты он, например, ни за что бы не догадался.

Стены обтянуты светло-зелёной обойной тканью, навощенный паркет не скрипит под грубыми сапогами, на высоком и гладком потолке блистает хрусталём пятирожковая люстра. Мебель, правда представлена слабо, упомянутый низкий столик в окружении невысоких мягких сидений и нормального габарита стол в дальнем углу большой комнаты, сплошь заваленный разнокалиберными бумагами. Всего лишь пара венских стульев выгодно оттеняли изящество тонкой резьбы по краю толстой чёрной столешницы, поддерживаемой четырьмя похожими на изогнувшиеся под напором ветра хрустальные сталактиты ножками.

- Нам надо решить очень много вопросов! - тем временем начал свою экспансивную речь Прохоров - ещё никогда и никому за всю историю Освоения не удавалось отбить тройную атаку! Это уникальный случай! Он непосредственно связан с вашими, да-с, с вашими - он ткнул в грудь стоявшего ближе всего к нему Михалыча похожим на птичий коготь указательным пальцем - особенностями строения мозговых тканей и нервной системы!

- Простите, Александр Фёдорович - откуда то из-за спины донёсся незнакомый голос - пускай граждане разместиться на новом месте, а потом мы все вместе переговорим. Хорошо?

Что-то было в этом брошенном вскользь вопросе такое, что заставило заслуженного учёного как бы споткнуться и согласно закивать седой головой.

- Пройдите в левую дверь, там ваши новые апартаменты - властно распорядился незнакомец - обустройтесь по быстрому и к нам возвращайтесь. Времени у нас мало, а вопросов много.

Без лишних вопросов приезжие прошли к притулившейся в углу покрытой тёмным лаком двери. Михалыч потянул за витую бронзовую ручку и все вместе они вошли в весьма приличных размеров, примерно четыре на пять метров, жилую комнату. Без особых изысков, с простым деревянным полом и белёнными стенами, с расположенным в армейском порядке шестью застеленными железными кроватями. Свет на весь интерьер шёл от скромной двухламповой люстры, похожей на перевёрнутую настольную лампу. На пустой стене справа от входа была ещё одна дверь, за которой заглянувший Юрьев обнаружил самый настоящий ватерклозет и умывальник с овальным зеркалом.

Быстро затолкав вещмешки под кровати, они молча разобрались с очерёдностью пользования столь нежданными дарами цивилизации и вскоре вернулись в основную лабораторную комнату.

Вся начальственная троица уже сидела за столом и взмахом руки Бармин указал вышедшим в зал людям на пять мест напротив.