Зона благодати

За калиткой обозначилась квадратная площадка, с чисто выметенным и даже промытым, как на перроне, булыжником. В середине стоял свежепокрашенный автобус ЗиС на громоздких многократно наваренных покрышках 'вездеходного' профиля. Около автобуса в ожидании переминалась с ноги на ногу пара линейщиков, при виде начальства живо распахнувших единственную дверь автобуса. Водитель вскочил на своё место, второй номер заученно выхватил из зажима на передней стенке кабины заводную ручку и устремился к громоздкому радиатору.

Пока они делали свои двадцать шагов по медленно остывающей мостовой, двигатель, чихнув и пыхнув смолистым выхлопом, равномерно затарахтел. Пропустив начальство и гостей в салон, помощник шофёра запрыгнул следом и закрыл глухо стукнувшую по кузову дверь. Незримая отсюда охрана медленно распахнула двойные ворота, так же обитые потускневшей от времени бронзой, и лязгая по брусчатке, пища и поскрипывая, автобус выкатился на ведущую от станции к посёлку дорогу.

Усевшийся сзади Михалыч обернулся и посмотрел сквозь слегка мутное торцевое стекло. Солнце уже скрылось за вторым станционным забором, окрасив неподвижно висящие в небесах облачные громады в красивый нежнопурпурный цвет. Водитель ощутимо прибавил газу, они мчались по опустевшим улицам в сторону постепенно вырастающей в щирину и высоту радиовышки. В окружённый высоким двойным и колючим забором филиал Академии Наук, как гласила вывеска над воротами, они въехали, лишь немного опередив последние солнечные лучи.

- К второму сектору - коротко бросил Бармин, перекрывая транспортный шум и направляя водителя в сторону отдельно стоявшего трёхэтажного здания с пристроенным с правой стороны длинным гаражным рядом.

Уже повернувший к притулившимся у подножия вышки одноэтажным домам шофёр не раздумывая притормозил и покатый автобусный капот развернулся в нужную коменданту сторону.

- Сразу в гараж - ещё раз указал Бармин. Водила кивнул и автобус, подрагивая, вкатился в заранее распахнутые ворота крайнего слева бокса.

Не оглядываясь, Бармин вышел сразу за шмыгнувшим в автобусную дверь водителем. Помощник шофёра суетился у вьезда в гараж, помогая закрывать громоздкие, сваренные из редкого стального уголка, воротины. Автобус Михалыча не впечатлил. Трясучий деревянный кузов, жёсткие, обитые потёртыми коровьими кожами скрипучие сиденья, да вдобавок проникающая в заднюю часть салона, куда он так неосмотрительно забрался, скипидарная вонь выхлопных газов. Недавно покинутый вагон показался ему верхом комфорта и не вредного для здоровья плавного перемещения в пространстве.

- Проходите - Бармин уже нетерпеливо выглядывал из распахнутой двери в разделяющей гараж и основное здание капитальной стене.

Группа отмеченных вытянулась гуськом, спереди обходя автобус и поднимаясь по окрашенной охрой лестнице к маленькой площадке перед входом в научные и возможно весьма засекреченные апартаменты. Сзади возглавляющего колонну Михалыча чуть слышно шпрехал Гейгер, на родном диалекте выражая презрение к окружающей его убогости. Разительно контрастирующей с циркулирующими в любом бараке слухами о сладкой столичной жизни, частью которой априори являлись любые научники. Михалыч завёл свободную левую руку за спину и предупреждающе сжал пальцы в кулак. Недовольный немец заткнулся, но менее антисоветски дышать от этого не престал, через шаг или два многозначительно и преувеличенно сильно вздыхая. Действительно, слабо освещённые голыми лампочками окрашенные светло-зелёной извёсткой стены коридора первого этажа, где они шли к видневшейся вдали лестнице, не вызывали эстетического восхищения бывшего имперского строителя. Сам Михалыч к такого рода интерьерам относился более-менее философски, наученный жизнью в Союзе различать частично не совпадающие между собой формы и содержание.

Всё время убегавший вперёд комендант дожидался их на площадке уходящего вверх и вниз лестничного марша и, заученно пересчитав пришедших по головам, нетерпеливо зашагал в ярко освещённый - даже отсюда было видно - подвал.

Только внизу Михалыч увидел первого часового. У входа в перекрытый железной решёткой коридор бдил охранник из молодых, настороженно оглядевший вошедших из своей отгороженной кирпичным барьером караулки. На стене позади служивого в идеально сидящем обмундировании и короткоствольным ППШ на груди висел монументальный телефон, ещё земного производства, в трубку которого уроженец нового мира споро докладывал о прибытии важных гостей. Бармин молча ждал, поигрывая желваками, но доклад по всей форме выслушал, не перебивая.

- Есть пропустить - ответил наконец рядовой вохровец в трубку, выслушав невидимого собеседника - товарищ комендант и пятеро сопровождаемых лиц. Распишитесь, товарищ комендант.