Зонтики с темнотой

Естественно! Нельзя было сказать ничего хуже! Шарлотта, когда потихоньку выбиралась за ворота, чувствовала, что ее бросает то в жар, то в холод. Нарядная блузка, казалось, давила на горло пышным воротником, брошка колола грудь сквозь тонкий шелк, а пышная юбка топорщилась во все стороны, так что Шарлотте хотелось ее подобрать повыше. Она перестала видеть в зачарованной одежде ужасные серые тряпки, но ей все время казалось, что тонкая нежная ткань вот-вот станет твердым и загрохочет, словно кровельное железо. Ужасное ощущение!

Девочка завернула за угол забора и не увидела там молодого человека. Неужели не пришел? В груди кольнуло. Но она не успела понять, что это — радость или разочарование, потому что Нот Уиндвард всего лишь прятался в тени еще не опавшего клена. И вышел из-за него красивый, нарядный, с аккуратно причесанными волнистыми волосами и даже с цветком в петличке смокинга. Увидев ярко-красную герберу, Шарлотта слегка вздрогнула.

— Как вы прелестны! Будь вы постарше, барышня, да и я тоже, — сказал Нот Уиндвард, — и мы могли бы стать отличной парой. Вы не боитесь, что меня подослали злодеи и что я здесь для того, чтобы похитить вас?

Шарлотта отступила на шаг, но тут же вернулась.

— Извините, господин Уиндвард, — сказала она и прокашлялась, прижав кулачок в атласной перчатке к губам. — Я и правда подумала, что вы хотите пробраться в пансион не просто так. Сегодня пришло больше учеников Темной школы, чем ожидалось. А значит, на танцы легко брали и других молодых людей.

— Вы очень наблюдательны, — сказал Нот Уиндвард.

И слегка склонился к девочке. У него были озорные, хитрые, веселые серо-голубые глаза и бесстрашное лицо. Какой красивый! И правда, подумалось Шарлотте, не будь они детьми, они бы могли влюбиться.

Она почувствовала, что щеки стали пунцовыми, а голос и вовсе пропал.

— Зачем вам это? — спросила Шарлотта почти шепотом.

Она понимала, что сейчас все испортит. Парень просто сбежит сейчас, увидев, что его хитрый план пробраться в пансион уже раскрыли! Но он только улыбнулся.

— Я просто очень люблю приключения. И танцы, — сказал он. — Я обещаю вам быть хорошим мальчиком! Не шпионить, никому не причинять вреда, не обижать девочек. Клянусь!

— Чем? — спросила Шарлотта, нахмурившись.

— Я клянусь вам, барышня Шарлотта Хармони, своими драгоценными родителями. Мамочкой и папочкой, — спокойно и серьезно сказал Уиндвард. — Их здоровьем и даже жизнью!

Никто не будет шутить здоровьем и тем более жизнью матери и отца, рассудила Шарлотта. Ей было интересно и страшно. И она отчетливо ощущала, что кто-то стоит сзади, за правым плечом. Посмотрев на красную герберу в петличке Нота Уиндварда, девочка глубоко вдохнула.

— Я должна поставить вам отметину, — сказала она. — Не уверена, что это сработает, я ведь не директриса, хоть и подсмотрела у нее, как она творит эти чары. Дайте, пожалуйста, руку.

— А… если не сработает? — спросил Нот Уиндвард без страха, с чистым детским любопытством.

— Тогда вам придется бежать, — сказала Шарлотта.

Она не сдержала улыбки, представив, как нарядный и надушенный молодой человек удирает с бала. Как принцесса из книжки, да и только!

Принцы так не бегают.

Маленькая закорючка легко отпечаталась на руке Уиндварда. Заметил ли он присутствие другой ведьмы? Шарлотта не знала. Ей было дурно от происходящего, но немного легче, чем накануне, потому что не приходилось больше врать — ну, почти…

— Чуть не забыл, — сказал вдруг Нот Уиндвард и вынул цветок из петлички. — Это вам.

Глава 57. Странные тени

Многие девочки мечтают, что, когда они станут взрослее, то встретят того единственного, в кого влюбятся. Время от времени девочки и впрямь влюбляются, сиюминутно или надолго, и грезят о предмете своей любви. Чаще всего в их мечтах эта любовь взаимна и вполне невинна. Не стоит забывать, что мечтательницы — всего-навсего маленькие девочки, которые понятия не имеют о том, что происходит в мире взрослых на самом деле.

Они не знают горечи разлук, боли предательства, изматывающей скуки, ссор, недовольства родителей по поводу их выбора и многого, многого другого. Но также не знают они о встречах, нежности, прогулках по романтичным улочкам города (а в период юной влюбленности почти каждая улочка делается романтичной!)

Им еще рано задумываться, как это бывает по-настоящему. И в своих мечтах маленькие девочки представляют, как их избранник держит их за руку, дарит им цветок или танцует с ними на осеннем балу.

Во всяком случае, так думают девочки в Треагарде.

— Щиплет, — поморщился Нот Уиндвард, поправляя рукав на левой руке. — Что же вы не берете цветок, барышня Хармони? Хотите, я помогу вам приколоть его к волосам?

— Нет-нет, — испугалась Шарлотта. — Просто… просто это красный цветок. А у меня голубой наряд. Сюда подошел бы какой-нибудь другой цвет, а этот выглядит… вызывающе.

— Вот как, — удивился Нот Уиндвард. — А скоро ли начнется бал?

Шарлотта кивнула.

Да, пожалуй, им пора.

Она не хотела, чтобы Уиндвард брал ее за руку, но пришлось стерпеть и это. Ничего неприятного! Просто Шарлотте было очень неловко.