Зорге. Под знаком сакуры

Полковник Осаки все чаще и чаще хватался за сердце и тяжело серел лицом, комкор Урицкий, довольно покачивая головой, отправлял донесения Рамзая наверх, к руководству Генерального штаба, а оттуда бумаги уже шли к самому Сталину.

В наследство от Бернхарда Клаузену досталась неуклюжая запыленная машина внушительных размеров — этакий локомобиль с трубой, используемый на тяжелых сельскохозяйственных работах. И если на этом локомобиле можно было еще как-то стучать ключом, то прятать его было просто невозможно: куда ни засунь, наружу обязательно высовывается закопченная труба.

Совсем другое дело — передатчик, собранный самим Максом, с ним даже Аня справлялась без особых трудностей… Поскольку за Максом, как за солидным человеком, часто ведущим деловые переговоры, сохранялся номер в отеле, то локомобиль Бернхарда находился там, упакованный в солидный чемодан, украшенный цветными наклейками. Чемодан этот уже несколько месяцев пылился под кроватью, к нему даже уборщицы не прикасались — так велел хозяин…

— Что делать с рацией Бернхарда — ума не приложу, — пожаловался Клаузен шефу.

— Она тебе нужна, рация эта, Макс?

— Примерно так же, как кенгуру лошадиный хомут.

— Уничтожь ее.

— Даешь на это «добро»? Имущество же!

— Даю «добро».

— Фу-у-у, — облегченно выдохнул Макс, — готов по этому поводу заказать в соборе мессу.

— Мессу не надо, а вот виски или коньяк можешь выставить.

— Могу и то и другое, Рихард. Но если настаиваешь на чем-то одном, то что предпочтешь: коньяк или виски?

— И водку тоже.

Клаузен засмеялся, широкое добродушное лицо его сделалось круглым, как у ребенка.

— Осилим и водку. По рукам!

Ударили по рукам.

В субботний вечер к отелю, где находился чемодан с рацией, на машине подъехал Бранко, Клаузен уже ждал его внизу. Бранко вытащил из салона машины две сборных четырехколенных удочки, на виду у всех продемонстрировал их товарищу:

— Ну как?

Макс с удовольствием поцокал языком:

— Вся королевская макрель будет наша. А как по части наживки? Не протухла?

— Наживка наисвежайшая. Ровно десять минут назад куплена в магазине.

— О’кей! — Макс азартно хлопнул в ладони. — Едем! Только… — он в предупреждающем движении поднял указательный палец, — айн момент, майн либер фройнд! Я также кое-что приготовил для успешной рыбалки.

Бранко понимающе улыбнулся.

— Помочь?

— Не надо. Справлюсь сам.

Клаузен поднялся в гостиничный номер, выволок из-под кровати чемодан, где находилась разобранная рация, подумал о том, что, конечно, очень рискованно было держать ее здесь (а вдруг сюда наведались бы агенты «кемпетай»?), но в следующую минуту успокоенно махнул рукой: а ведь не наведались — это раз, и два — этот чемодан остался ведь от старого жильца, который обещал за ним заехать, от Бернхарда… Не будет же он ковыряться в чужих вещах, смотреть, что там — это же неприлично!

Он поднял чемодан и, кряхтя, понес к двери: однако тяжеловата машинка господина Бернхарда!

Когда Клаузен спустился вниз, то к нему поспешно подскочил мальчишка-бой, ухватил чемодан за ручку и тут же удивленно отскочил от него:

— Ого!

Клаузен поставил чемодан у ног и повертел пальцем у носа боя:

— Как ты думаешь, молодой человек, чем занимаются люди на рыбалке? Только ловят рыбу?

— Ну да!

— Неверный ответ. Они еще употребляют в большом количестве виски, водку, коньяк, заедают это чем-нибудь вкусным и запивают пивом. Желательно холодным. Понятно, молодой человек?

— Так точно! — Бой браво пристукнул каблуками ботинок.

— Вот теперь верный ответ, — назидательно произнес Макс и вновь взялся за ручку тяжелого чемодана.

Бранко помог ему, вместе они завалили чемодан в багажник машины. Внутри у Макса все было холодно: а если этот бой — агент «кемпетай»? Ведь так оно и есть — своих негласных помощников агенты «кемпетай» часто вербуют из числа гостиничных и ресторанных служек: эти люди видят очень много и много знают. Макс ощутил, как у него начали дрожать пальцы. Запоздалая реакция. Он приветственно поднял руку, благодаря боя за то, что тот хотел помочь; дрожащие кончики пальцев — это… в общем, хрен с ними, это бывает со всяким и это обязательно пройдет, как много раз проходило и все другое… А если их машину по дороге остановят полицейские и проведут обыск, тогда что?

А с какой стати, собственно, обыск? Во-первых, они иностранцы. А иностранцы в Японии — люди неприкосновенные, для того чтобы обшарить гражданина какого-нибудь Занзибара, нужны очень веские основания. Это — во-вторых. Есть еще и в-третьих, и в-четвертых…

— Ну что, поехали? — усевшись за руль, Бранко весело покосился на Клаузена.

Тот прижал руку к сердцу, растер грудь.

— Погоди. Дай немного отдышаться.

Бранко понимающе кивнул, глянул в одно боковое зеркальце автомобиля, потом в другое — никто не пристраивается к ним в хвост? Вроде бы все чисто, никто не ладится «со стороны кормы», как говорят моряки.