Зов гармонии

– А теперь, мои достопочтенные и возлюбленные русалки Блистательного, – кто готов узнать, как решить все наши проблемы с помощью магии? Кто готов научиться магии, которая превратит всех этих ничтожных людишек в ничтожных морских слизней?

Теперь толпа поднималась в воде, вскинув руки, крича и оглушительно хлопая в ладоши.

Бринн нахмурилась:

– Это не решит все наши проблемы.

– Лучше иди, – сказал Уилл. – Если наш план не сработает…

– Сработает, – отрезала Бринн. – Он должен сработать.

Это были смелые слова, но, когда Бринн устремилась вперед в воде, она не чувствовала уверенности. У нее в желудке было тошнотворное ощущение, что к исходу дня она вполне может начать новую жизнь – жизнь слизня.

Глава двадцать четвертая

Храбрость заключается в том, чтобы делать то, что считаешь правильным, даже если при этом придется встретиться со своими страхами или опасностью. Вот почему можно одновременно быть очень смелым и дрожать от страха с ног до головы. Именно это и происходило с Бринн: она так боялась попасться морской ведьме и оказаться примером работы слизневого заклинания, что тряслась с головы до хвоста. Она старалась успокоиться. Старалась собраться и сохранять невозмутимость.

Она думала о тех, кого любила и кто любил ее. О тех, чья храбрость была ей известна. Это ее мама Дана, которой хватило храбрости найти новых друзей, когда ее задирали в школе. Ее папа Адриан, который бесчисленное количество раз плавал на задания, иногда опасные, в качестве стража моря. Присцилла, которая переехала в новый город, где никого не знала. Бринн не могла забыть и Джейд с Уиллом, которые помогали защитить людей и остановить морскую ведьму несмотря на риск пострадать. Миссис Сэндс – мама Джейд – постоянно сталкивалась со сложными задачами в своей работе доктора. И потом, было множество других русалок, которые постоянно отвечали на зов дельфинов, когда в океане нужна была помощь.

Разве они отказались помочь, когда случился разлив нефти, и черная жижа покрыла все живое в океане вокруг? Нет. Сотни русалок откликнулись на зов и принялись ухаживать за животными, отчищая их, и пляжи, и кораллы.

Разве они сидели дома во время жуткого шторма, когда семья попала в катастрофу в скоростном течении? Нет. Они отправились на помощь, хотя потоки воды сбивали с пути. В тот раз помогал и Адриан.

Бринн могла бы припомнить бесконечно много выпусков новостей, которые видела или о которых слышала, – в них какая-то русалка проявляла невероятную храбрость даже перед лицом опасности, страха или трудностей. Морской народ верил в свою клятву: «Мы – защитники океана, стражи моря. Если где-то живое существо нуждается в помощи – мы будем там».

Конечно, русалки сделали бы все возможное, чтобы не пострадать, но риск не помешал бы им прийти на помощь – потому что они верили в клятву.

И Бринн тоже в нее верила.

Пусть ее сердце стучало, руки тряслись, а горло сжимало, она знала, что причинять боль другим – неправильно.

«Давай же, Бринн, – говорила она себе, – сделай это ради людей». И продолжала повторять это, направляясь прямо к толпе. Девочка подплыла сзади, но не слишком близко, а потом поднялась чуть выше, над головами, чтобы все хорошо ее расслышали. Потом подождала паузы в речи Федры и затишья в выкриках и во всю мочь прокричала:

– ЭЙ!

Ведьма раскрыла было рот для очередного громкого заявления, но замерла, услышав крик Бринн. Потом несколько раз моргнула и огляделась, пытаясь сообразить, кто ее перебил. При виде Бринн лицо Федры исказилось от бешенства.

Через миг все русалки, русалы, дагоны и шелки тоже повернулись к Бринн. На нее были устремлены все взгляды, и девочка вдруг почувствовала себя очень маленькой, беспомощной, ничуть не храброй и поняла, что совершила грандиозную ошибку.

– Вредить другим – неправильно, – проговорила она совсем не так громко, как намеревалась.

Еще ее голос слегка прерывался – Бринн боялась, что может заплакать. Но она вдохнула поглубже и продолжила:

– Остановитесь! Это неправильно!

На миг в толпе было тихо. Никто не произносил ни слова, даже Федра. Возможно, остальные ждали указаний от ведьмы. Или, возможно, были так шокированы появлением Бринн, что никто не понимал, как реагировать.

Но затем уголки губ Федры поднялись в улыбке.

– Взять ее! – прошипела ведьма. – И привести ко мне.

Толпа послушалась: все разом двинулись к девочке, словно единая гигантская волна или огромное животное. Толпа быстро начала окружать Бринн исполинским осьминогом. Они заплывали справа и слева, снизу и сверху. Все моруотч ровно мигали.

– О нет! – вскрикнула Бринн, когда толпа кинулась к ней, и, заметив в ней родителей, окликнула их: – Мам? Пап?

Но ее мольбы пропали втуне. Родители вместе с остальными делали то, что им было велено: поймать Бринн и привести к Федре.

– В общем, это все, что я хотела вам сказать, – внезапно сообщила Бринн гигантской толпе. – Мне пора!