Зов пустельги

И тут Нину что-то насторожило. Она кашлянула еще разок и замолкла, прислушиваясь к подозрительным звукам. Какой-то скрежет или звон. Такой непонятный надвигающийся плотным занавесом шум, словно накатывающий волнами…волны… И тут Нину осенило! Это всплеск воды! Это рокот набегающих на каменистый берег волн! Она слышала этот звук в снах Тори! Ох, дорогая Тори! За то короткое время, что вы провели вместе, ты так много успела ей показать! При воспоминаниях о друге, в горле Нины встал ком. А волны продолжали набегать и набегать, пока Нина не стала различать в них другие звуки. Что это? Похоже на крики людей…

Роберт сердито отряхивал брюки, словно это была вина Нины, что она испачкала его своими балетками, пока висела вниз головой. Роберт осознал, что ему нужна была эта встряска. При виде того, как беспомощно эта девка кочерыжится на полу в попытках откашляться и поймать легкими воздух, Роберта охватило лишь наслаждение. Так тебе и надо, самоуверенная стерва! Хотя мысленно он поблагодарил ее за то, что она навела его на мысль, что в дом на побережье надо непременно привезти грушу и оттачивать удары. Это будет своего рода психологической разгрузкой. Можно даже наклеить на нее лицо Эрика.

Но вот прошло уже около двух минут, а Нина продолжала сидеть на полу и тяжело дышать, хотя кашель прошел, и она, вроде, отдышалась. Что на этот раз? Что еще эта дрянь выкинет?

– Эй, что с тобой? – нехотя спросил Роберт и вдруг поймал себя на мысли, что печется об этой сучке.

Да что же это, в самом деле? Еще не хватало ему испытывать к ней жалость! Да пошла она! Вместе со своим Эриком-небожителем! Снова хотят из него дурака сделать?

И тут Нина завалилась на бок и забилась в судорогах.

– Да чтоб тебя! – выругался Роберт и склонился над девушкой.

Судороги били по всему телу достаточно сильными ударами, так камни трясутся возле рельс, когда поезд на подходе. Но дальше все стало хуже: глаза Нины закатились, а из носа струйкой потекла кровь.

– Твою мать!

Роберт вбежал в дом и, что есть мочи, крикнул:

– Эрик! Живо сюда! Бегом! Эрик!

Тот не заставил себя ждать, вмиг взобравшись по лестнице, пару раз спотыкнувшись от неожиданного всполоха. За ним с удивленными лицами в спальню ворвались Рудольф и Дэсмонд с чем-то вроде шоколадного рулета в руке.

– Что такое? Что случилось?

– Да девка твоя!

Роберт указала на балкон. Эрик тут же кинулся наружу. Он подбежал к Нине и обхватил ее трясущееся тело.

– Что с ней? – испугался Рудольф.

– Да черт ее знает, может, подохнет, наконец, – Роберт пытался звучать равнодушно, но ему это мало удалось. Он поругал себя за то, что так грубо обошелся с Ниной, она все-таки больна и по виду очень слаба. Скорее всего, он перестарался, когда душил ее, и какой-то сосуд в мозгу дал сбой, отчего она забилась в припадке, схожем на эпилепсию.

– Эрик, что нам делать? – спросил Рудольф.

– Не знаю, – этот ответ Эрика уже начинал раздражать. – Левий здесь?

– Нет, уже уехал! – ответил Дэсмонд.

– Принеси нашатырь, что ли, – скомандовал Роберт.

Дэсмонд тут же исчез в ванной.

– Дай угадаю, с ней такого раньше не случалось, – устало произнес Рудольф.

– Не случалось, представь себе! – огрызнулся Эрик.

Появился Дэсмонд с бутыльком.

– И ты, разумеется, не изучил ее карту!

– Рудольф, заткнись ты со своими нравоучениями! Изучил я все!

– Ну, и? – не выдержал Роберт.

– Все ее припадки купировали лошадиными дозами транквилизаторов и антиспсихотиков!

– Ну, так дай их ей! – не понимал Рудольф.

Эрик молчал. Он не хотел говорить, что Нина их больше не принимает. Сейчас просто неподходящий момент для очередного откровения, которое все без исключения примут за абсурд.

– Кажется, проходит, – предположил Дэсмонд.

И вправду конвульсии постепенно утихали. Еще через минуту последние электрические всплески дернули ногами и вышли из тела через кисти. Судороги прекратились, Нина начала приходить в себя.

– Почему она, вообще, здесь? – не понимал Эрик.

– Может, потому что ты послал ее поговорить со мной? Не можешь уговорить остаться, так подумал, что твоей сучке это под силу? – брякнул Роберт.

– Я не заставлял ее и ни о чем не просил! Хватит уже с тебя паранойи! Вечно видишь заговор во всем! – Эрик начал выходить из себя. И действительно, сколько он может нянчиться с этим дрефлом?

– Не пытайся убедить меня в обратном! Я прекрасно знаю, на что ты способен!

– Да что ты говоришь! Ну, поведай, давай! Раскрой мне мои таланты, а то я такой слепой, что до сих пор ими не пользовался!

– Ребята хватит! – Рудольф устало закатил глаза.

Но ребята слышали только свою ярость. Они набросились друг на друга с обвинениями: Роберт вменял ему манипулирование, Эрик упрекал в трусости. Было даже смешно, если вспомнить, как эти двое пытались примириться по-хорошему: спокойными даже дружественными беседами, стараясь перещеголять друг друга в снисхождении. Кого они обманывали? В обоих скопилось столько обиды от мнимых плевков в душу, что ярость должна была когда-нибудь вырваться на волю, иначе так и сжирала бы их изнутри. Гневу все равно кого жрать, то ли твоего противника, то ли тебя самого, главное дай кого-нибудь.