Зови меня Закатом

— А я люблю волков, — вдруг выдала одна из девушек. Вздохнула мечтательно: — Таких, как в восточном лесу, где они в людей умеют превращаться.

Ее друзья недоверчиво смотрели, как она приближается к пленнику. За пару шагов остановилась, спросила:

— А Черный замок, он же на востоке, да? Совсем близко от волчьих земель?

Закат кивнул. Девушка подошла совсем близко, осторожно положила ладонь ему на голову, провела по волосам, перебрала пальцами, будто в самом деле волка гладила.

— Красивые… Вот бы их вымыть, как дома, с травами…

— Мирослава! — она отшатнулась, отдернув руку. К ним шагал сердитый Доброяр. — Трехдневный суровый пост! Ты соблазнилась речами зла и должна очиститься. И вы тоже!

Оруженосцы покаянно проблеяли что-то, ушли, растеряно оглядываясь. Рыцарь стоял, непримиримо сложив руки на груди, пока молодежь не скрылась в цитадели. Повернулся к пленнику.

— Я попрошу магистра завязать тебе рот, чтобы ты не соблазнял неокрепшие души своими речами.

Закат пожал плечами и тут же пожалел об этом, когда они вспыхнули болью. Сумел все-таки сказать, с трудом выбираясь из сгустившейся перед глазами темноты:

— Несомненно лучше, чтобы неокрепшие души учились кидать камни в того, кто не может им ответить.

Доброяр нахмурился, но в спор вступать не стал, ушел. Видимо, правда пожаловался магистру на разговорчивого пленника — вскоре во дворе появился молодой рыцарь с веревкой в руках. Закат узнал его с отрешенной горечью — тот самый, гонявшийся за Ясей, едва не упавший с крыши и провожавший Заката до границы леса. Не послушал совета, остался.

Рыцарь, чьего полного имя он до сих пор не знал, нерешительно приблизился. Миг они смотрели друг на друга, Закат прямо в глаза, рыцарь — старательно пряча взгляд. Наконец того осенило: он обошел столб, зайдя за спину пленника, наклонился и зажал ему нос. Закат только губы разомкнул, дыша сквозь сжатые зубы. Рыцарь отстранился растерянно, завертел головой, пытаясь что-нибудь придумать.

— Мог бы просто попросить, — усмехнулся Закат, следя за ним через плечо. Рыцарь опасливо оглянулся, попросил шепотом:

— Извини. Открой рот, пожалуйста. — Тут же добавил громко, с нарочитой угрозой: — А то если я не смогу засунуть тебе кляп, это сделает кто-нибудь другой!

Закат хмыкнул, но решил не разочаровывать мальчишку. Позволил завести себе веревку между зубов, затянуть на затылке. Тот даже постарался сделать все аккуратно, не раздирая уголки рта. Воровато огляделся, пробормотал:

— Я сейчас, — убежал.

Закат тяжело осел на колени, сгорбился. Напряженные плечи молили о покое, зато спина, не касаясь дерева, болела чуть меньше. Он одновременно надеялся на возвращение рыцаря и нет. Не понимал — почему тот еще здесь? Ласк сильно рисковал, оставаясь в Цитадели после того, как прошел рядом с Темным Властелином через город. Может, не придумал, куда пойти?

Рыцарь вскоре вернулся с кувшином, распутал тщательно завязанный кляп. Руки у него дрожали, вода плескалась, брызгала в нос. Закат то и дело захлебывался, кашлял, и рыцарь каждый раз вжимал голову в плечи от страха, что их могут заметить. Наконец, кувшин опустел. Закат тихо поблагодарил и торопливо, пока рыцарь не вернул кляп на место, сказал:

— Ты можешь уйти в деревню красильщиков, Черный выгон, это близко. Или... — запнулся на миг, представив, что будет, если тот последует совету, но все же договорил, — или прибиться к бродягам. Караван сейчас идет на юг вдоль побережья.

Рыцарь кивнул, снова завязывая узел на затылке.

— Спасибо. Мне правда некуда было уходить. К тому же все вещи тут, так что я решил потом... Ты только не говори никому.

Закат фыркнул сквозь протянувшуюся между зубами веревку. Рыцарь смущенно улыбнулся, подскочил и, воровато прижимая к груди кувшин, убежал.

Спать было неудобно и потому не хотелось. Закат больше беспокоился, что за три дня ему все-таки потребуется если не посещение выгребной ямы, то хотя бы удовлетворение малой нужды, для которой мужчине достаточно отвернуться от зрителей и распустить пояс. Увы, вряд ли магистр согласится отвязать его от столба — тем более считалось, что все это время пленник не будет ни есть, ни пить.

Шло время, сменился караул у ворот, в кольца на стене воткнули новые факелы. Закат смотрел на них, вспоминая костры бродяг, пытаясь представить — наверное, там тоже не спят. Может, как раз сейчас присоединяются к пестрой стоянке Яся и Лис, округляет глаза Искра, слушая про столицу и помогая отмывать недокрашенного коня. Заботливо присматривает за всеми Принц, язвит в своей обычной манере Пепел, вертятся вокруг обожающие его дети...

Закат поймал себя на том, что улыбается. Бывший дракон Темного Властелина, оружие, сотворенное Левшой, был счастлив. Он жил своей жизнью, попадал и выпутывался из передряг, у него был друг, который мог защитить его даже от воспоминаний.

Хорошо бы так было со всеми. Может, если магистр наконец убьет свой "сосуд зла", то успокоится? Свет восторжествовал, можно праздновать?