Зря ты нанял меня, артефактор!

У ребят было две задачи. Обе располагались в подземельях замка. Одну из них, связанную с океанскими фонтанами, инициировал Тилвас, а потом подхватывала Галаса. Вторую задачу полностью брал на себя Мокки, так как мы подозревали: против Тилваса там — а именно, в тюремных и пыточных камерах — будут стоять особые ловушки, потому что сенатор наверняка ждет появление пэйярту.

Я же весь вечер проводила по своему сценарию. И теперь я уверенно двигалась к незаметной дверке в дальнем конце зала, которая ведет в коридор, который ведет в другой, жилой корпус замка, где…

Мои размышления перебила Галаса Дарети, остановившая меня на полпути. Когда ее нежные пальцы коснулись моего запястья, сердце мое оборвалось, потому что в первый момент я решила, что это Лорч — раньше срока. Но нет. Целительница.

— Я сейчас догоню Мокки, — сказала она, предупреждая мой немой вопрос. — Просто я хотела сказать: я знаю — ты справишься, Джеремия Барк.

— Знаете в смысле дружеской поддержки или «знаете-знаете»?

Галаса криво усмехнулась.

— Но если вдруг нет… — протянула она, игнорируя мой вопрос. — Я все-таки взяла с собой еще одно парализующее зелье. Так что ты сможешь его использовать.

И она, вложив мне в руку перстень с большим поддельным камнем, скрывающим потайной отсек, скрылась в толпе. Перебрасывая кольцо из руки в руку, я подумала: возможно, Галаса предполагает, что это зелье придется выпить мне.

***

…Я продолжила свой путь в жилой корпус замка. Не прошло и получаса, как я оказалась перед нужным помещением. На вскрытие замка ушло две отмычки. Если здесь была магическая защита, то настолько хорошая, что я не то что не почувстовала ее — не могла даже предположить, куда она вшита…

Деревянные раздвижные двери, разрисованные белыми аистами на черном фоне, с тихим шорохом разъехались по сторонам. Я зашла в спальню сенатора Циги Лорча.

Все в сдержанных черно-молочных оттенках. Много камней. Много бамбука. Старинные зеркала и на стенах, и на дверцах шкафа. Грифельные шторы скрывают раздвижное окно в пол, ведущее в потаенный внутренний сад замка. Возле пышной кровати с необычным балдахином, который поднимается, закатываясь в рулоны, столик. На столике — графин воды и стакан: слуги позаботились о том, чтобы сенатор, вернувшись с приема, мог освежить горло глотком чистейшей воды из океанских фонтанов, запертых в подземельях замка.

Где их прямо сейчас расковыривает потихонечку Галаса Дарети.

Я приоткрыла окно, затем подошла к прикроватному столику. Отцепила от своего бедра закрепленный там флакон с парализующим зельем, открутила крышку и стала методично, никуда не спеша, капать его в графин.

Кап. Кап. Кап.

Как в древней пытке.

Это был почти медитативный процесс, который прервался, когда входные двери вновь зашуршали, уходя в стенные пазы.

— Какая приятная неожиданность. Наконец-то ты пришла ко мне, Джеремия Барк, — раздался у меня за спиной пренебрежительный смешок.

Я сглотнула и, не оборачиваясь, молча бросилась к окну в сад.

Началось.

Глава 42. Я не жертва

Сад, примыкающий к спальне сенатора, был пуст.

Тихо стояли в вечерних сумерках кипарисы, одинокая цикада едва слышно звенела в траве. Сад был достаточно просторный: квадратная площадка, замкнутая между высокими замковыми стенами. В центре — фонтан, журчащий в тени раскидистого бука. Сюда можно было попасть только из хозяйских покоев. Музыка и смех гостей не долетали: корпусы находились слишком далеко друг от друга.

Подхватив слишком длинный подол платья, я выбежала на площадку и остановилась у фонтана. В серебристой воде на мгновение промелькнула какая-то тень, поколебавшая мое отражение. Это хорошо.

Отчаянно метнувшись туда и сюда, я замерла, когда хруст камешков у меня за спиной сменился самоуверенным голосом:

— Ну и что ты сюда подмешала, воровка?

— Выпей — узнаешь, — с неприязнью посоветовала я, оборачиваясь.

Сенатор Лорч стоял передо мной, лениво покачивая в руках стакан с прикроватной тумбочки. Камзол глубокого агатового цвета с синей вышивкой сидел точно по фигуре. Пепельно-русые волосы лежали идеально.

На мой взгляд, было совершенно очевидно, что Цига Лорч — не человек. Не совсем человек. Как и Тилваса после недавнего ритуала, сенатора окружала некая аура гладкости, неествественного совершенства. Знаете, как художники иногда придают портретам чуть больше лоска, чем имеется в оригинале? Так и здесь. Но если Тилвас с этой аурой выглядел просто душкой, нечаянным победителем в лотерее генов, то сенатор казался ожившей скульптурой, слишком далекой от реальности. Наверное, люди думали, что он вкладывают в свою внешность очень много денег.

— Не хочешь отвечать мне, Джеремия? Очень жаль, — цокнул языком Лорч и коротко крикнул что-то на неизвестном языке.

Из спальни — из-под кровати — к нам вдруг выбрался крупный черный пес. Такой уставший и старый, что до этого совершенно не обеспокоился моим вторжением.

— Хороший мальчик. Сидеть. Хочешь пить? — поинтересовался сенатор, подходя к собаке со стаканом наперевес.

Гурх.

— Нет! Не надо! Это зелье паралича, — я импульсивно шагнула вперед.

— Умно, — осклабился Лорч.