Зрячая ночь. Сборник

Недокуренная сигарета устремилась вниз, пополняя братскую могилу предшественников. Стас продолжал сидеть на ограждении, рассеянно участвуя в пустой болтовне. Лера бросала осторожные взгляды в его сторону, безотчетно страшась, что любое резкое движение может разорвать нить разговора, наметившегося между ними. Она чувствовала тепло мужского тела, даже прикасалась локтем к его бедру, слышала как скрипят подошвы кроссовок, когда ноги, висящие над пустотой, опускаются на кованные узоры ограждения, но рассмотреть лицо, понять, что думает и чувствует тот, кто уже с половину часа ведет беседу, оттягивая решительный прыжок, Лера не спешила.

Обострившимся чутьем чужой беды она понимала — главное продолжать тараторить всякую чушь, когда начнет светать, дурные мысли сами покинут пьяного уставшего парня, он перелезет обратно и направится домой. Лера согласилась бы оплатить его такси. Отчего-то ей было очень важно, чтобы сегодня никто не шагнул в ленивые воды Москвы-реки, так же, как не шагнула она. Словно это висело на ней должком перед мирозданием. А может, так оно и было, кто разберет?

— Ну а ты чем бы занялся, не придумай однажды человек интернет и все эти сайты обувных магазинов?

— Я бы… — Стас запнулся, покачал правой ногой, дернул левой, а потом проговорил что-то неразборчивое.

— Что?

— Рисовал бы, говорю, — буркнул он наконец. — Большие такие иллюстрации, яркие, странные, чтобы ни черта не понятно, но глаз не отвести.

Вот тебе и Телеграм-канал с его быстрыми свиданиями.

— И что бы на них было? — Лера постаралась, чтобы в голосе не читалось особенного интереса, но все в ней вдруг напряглось, как у охотничьего пса, который почуял среди палой листвы и мха след добычи.

Стас наклонился вперед, два шнурка от капюшона его толстовки закачались перед Лериными глазами, будто маятники в кабинете гипнотизера.

— Непроходимые лес, чудища всякие… И выпь над болотом, разумеется.

Лера чувствовала, как он заглядывает ей в лицо, ждет отклика, растерянной радости узнавания.

— Издеваешься, да? — равнодушно бросила она и отвернулась, набережная медленно засыпала, небо набухло, вот-вот покраснеет, согретое рассветом.

— Нет. — Стас все еще свисал над рекой, опасно накренившись вниз. — Сам удивился, когда ты про лес начала… Всегда мечтал рисовать что-то такое… Нездешнее. Переплетение веток, черная краска, коричневая, зеленая, бурая, и чтобы из тени ярко-желтые глаза смотрели. Не злые, нет…

— Равнодушные. — Опередила его Лера, и мурашки побежали по голым предплечьям. — Вечность мало волнуют наши тараканьи бега, ей даже не любопытно наблюдать за нами, так… равнодушная ленца. И вот это по-настоящему жутко.

— Да!

Стас выпрямился, отпустил перила и принялся выстукивать по ним что-то ритмичное. Длинные красивые пальцы, узловатые косточки, закругленные фаланги с коротко остриженными ногтями. Их Лера смогла разглядеть до боли скосив глаза, набраться смелости, повернуться и посмотреть на того, с кем так легко было говорить о сложном, никак не получалось. Тело почти перестало слушаться от ночной прохлады и нервного озноба. Лера была почти уверена — эта встреча случилась непросто так, это важно, может быть, это важнее всего прочего.

Никогда не знаешь, где встретишь главного человека всей жизни, так ведь? Вдруг это место — мост, с которого сама решила спрыгнуть, но передумала. Чужие танцы, чужие стихи и средний стаканчик елового чая — бюджетный способ вспомнить, что жизнь — неплохая штука. Но незнакомый парень, отпускающий едкие замечания и топящий в реке сигареты, — вот он мог оказаться как проблемой, так и ее решением. Пятьдесят на пятьдесят.

Обычно, при таком раскладе Лера сбегала куда подальше. Но только не в этот раз. На кону было нечто значимое. Не сиюминутное наслаждение случайным знакомством, нет. Человек, который может стать союзником, который разделит и поможет. Человек, который знает, что из дремучей чащи леса наблюдают за миром равнодушные желтые глаза.

— Ты вообще садилась за эти свои сказки?

Говорить о них вдруг оказалось легко и совсем не стыдно.

— Нет, конечно. Откуда взять время, откуда взять силы? Нужна огромная прорва сил. Океан целый. Чтобы не бросить, не передумать, не разувериться… И даже если напишу. Что потом? Куда их? Кому?

— А просто оставить написанными?

Лера представила, как на рабочем столе появляется текстовый файл, как его название «СКАЗКИ» притягивает взгляд каждый раз, когда включается ноут. И нет сил работать над проектами, нет сил закрыть крышку и забыть. И писать дальше тоже нет сил, потому что откуда взять их, если постоянно отдаешь, но ничего не получаешь взамен?

— Пустая трата нервов. Ты ведь тоже не брался за свои рисунки, так?

— Не брался. Рисовал какие-то скетчи и тут же выбрасывал. Это же время, ты права, а время — деньги. А деньги — это квартира, еда, оплаченный интернет, помощь родителям и бухлишко, чтобы окончательно не поехать крышей.