Зверь в отражении. Трилогия в одном томе

– Ты попал сюда и не встретил сопротивления, потому, что все вокруг давно погибло. Кроме того, камни должны быть заряжены в нужном порядке, – Рен указал на возвышающиеся булыжники, делящие круг на части, как свечи праздничный пирог. – Каждое прикосновение к ним, меняет траекторию перехода из одной точки в другую. Символы – направляющие.

Я не ошибся! Это координаты, и Демиург не потрудился настроить всю систему. Или настроил? Ведь когда мы бродили в тумане, Мариус дотронулся до одного из камней.

Я не сумел сдержать нервный, лающий смешок.

– Я уже говорил, Гар-рет, ничего не происходит случайно.

– Вы читаете мысли?

– Ментальные чары, само собой получается. А читать тебя просто, – он нетерпеливо взмахнул руками, – Давай, времени совсем мало. Скоро здесь камня на камне не останется, – и протянул руку к мечу.

– Готов?

Я кивнул, и уже привычно сжал пальцы на рукояти.

На сей раз, глаза я не закрывал. Дыхание перехватило от восторга и страха, а в уши напихали ваты. Будто сквозь мутное стекло, я увидел бесконечное пространство, заполненное серыми хлопьями, дырчатую, как рваное, ржавое железо, черноту таинственного далекого космоса и, изъеденные проказой, остовы планет и потухших звёзд. Они проносились мимо с ошеломительной скоростью, но внезапно по глазам ударил ядовито-зеленый свет.

Резко, как будто из ушей вынули затычки, исчезла тишина, и меня швырнуло вперед. Я отшатнулся от постамента, поднял голову…

Они все смотрели на меня, ровно как в тот миг, когда я видел их в последний раз. Или это и был тот же самый миг? Все происходящее доходило до меня с трудом. Земля под ногами дрожала, а вокруг стоял гул, как от реактивного двигателя.

– Глупец! – С ненавистью выплюнул мне в лицо Древний.

Преграда из символов мигнула затухающей неисправной лампочкой, и исчезла. Наши взгляды пересеклись, и Велар в бессильной ярости бросился на меня. Я играючи увернулся, но чувство триумфа было кратким. Шею сдавила невидимая удавка и меня рвануло назад, будто мяч на веревочке. Мышцы налились привычной болью обращения, заныли кости. В попытке затормозить, я высек сноп искр, проведя когтями по каменной плите. Из глотки вырвался даже не рык, а хрип. Боль пронзила грудь обоюдоострым клинком.

Я увидел Марилли, бросившуюся ко мне, и Мариуса, перехватившего её. Глаза застилали слёзы, темнота накатывала с каждым глухим ударом сердца. Препятствующая обращению чужая истинная сила, просто разрывала на куски, погружая в агонию, как в океанскую пучину. Оборвал всё сильнейший магический поток, ударивший откуда-то сбоку. Хрипло вздохнув, я отскочил в сторону, и замер на четвереньках, чувствуя, как тело готовится к обращению.

Вторая удавка сотворенная Кхалессой, обвила левую руку Древнего и огненной змеей скользнув по спине, обмоталась вокруг его шеи, но он схватился за неё свободной рукой и…

Последнее, что я увидел: Рен-Шара, растерянно стоявшего в стороне. Наши взгляды пересеклись и я попытался ярко представить, что сделаю в следующий миг. У нас не было права ошибку. Промах стал бы концом всего.

Затем, спустил Зверя с поводка.

Глава XVI Всё следующее тысячелетие

Зверь, бросившийся на Древнего во всю прыть, подмял его, как тряпичную куклу. Сомкнул челюсти на плече, и белое одеяние Демиурга пропиталось алым. Воздух пронзил крик, от которого в жилах заледенела кровь. Монстр вместе со своей ношей, в один прыжок оказался возле старца.

Кто он и откуда взялся, Марилли так и не успела понять. Гаррет просто исчез и появился тут же и не один. Низенький, сгорбленный старик, в одеянии похожем на рясу, подвязанную обыкновенной бечевкой и в грязном поношенном плаще.

Зверь, выпустив из захвата добычу, нетерпеливо зарычал на пришельца, но незнакомец не нуждался в понукании. Он шустро снял с рук обрезанные перчатки и, наклонившись, приложил ладони к лицу Древнего.

Велар вновь закричал не своим голосом, и успел ударить наотмашь силовой волной и зацепить монстра. Зверя отбросило к одной из дальних каменных колонн. Он тяжело рухнул на землю и заскулил.

– Мариус, мы должны помочь!

Мари рванулась вперёд, но маг мертвой хваткой сжал её предплечье. Моргот не сводил взгляд со старика и корчащегося на земле Древнего. Рядом истуканом замерла Кхалесса. Никто не смел приблизится или даже шевельнуться, лишь Зверь, оклемавшись, поднялся и пошатываясь вышел из круга.

Марилли, освободившись из захвата Мариуса, бросилась к нему без тени былого страха. Монстр наклонил лобастую башку и опустился на все четыре лапы.

От него пахло шерстью, пылью, а ещё, совсем немного, кровью. Но это не тот запах, что обычно пугает. Скорее, подобное сплетение ароматов внушает ощущение какого-то странного уюта и защиты, захватывающего в свои силки похлеще, чем темнота, живущая на дне глубины. Ведь самые опасные ловушки – это те, в которые человек хочет погрузиться сам. В свои она уже погрузилась и успела изучить, будучи послушной марионеткой, и с трудом сумела вынырнуть из этой Тьмы. Лишь благодаря ему…