Звери малой земли

Шла премьерная неделя «Сказания о Чхунхян». Яшма играла роль главной героини – девушки, дочери куртизанки XVII века, которая полюбила сына одного высокопоставленного наместника. После долгих мучений молодые люди играют свадьбу вопреки разнице в происхождении[42]. Казалось, во всем Сеуле в те дни только и говорили о новой постановке. Газеты расточали Яшме самые восторженные похвалы. Девушка была готова кричать от радости, когда впервые увидела собственную фотографию рядом с первой рецензией. В ее мечтах такого успеха была достойна, возможно, Лилия, но никак не она сама. Каждую ночь гримерку уставляли свежими цветами, сопровождавшимися тайными посланиями от поклонников. И на этот раз Яшма заметила сложенную пополам записочку среди алых роз. Продолжая наслаждаться благоуханием цветка, зажатого в левой руке, правой Яшма потянулась за листочком и бегло ознакомилась с его содержанием.

«“Величайшей актрисе, которую когда-либо знавал Сеул и в свете красоты которой меркнут даже краснейшие из роз… Вы прекраснее любой розы…” Ах, так это господин Ю пишет. Ужасно смешно!» – подумала Яшма, хмыкая себе под нос. В ее сознании возникла фигура владельца сталелитейного завода, регулярно появлявшегося на ее выступлениях неизменно в костюмах в клетку и в очках в круглой оправе. Волосы он напомаживал и зачесывал назад с таким рвением, что они всегда хранили на себе следы зубчиков расчески. В его несвежем дыхании и пожелтевших зубах сразу угадывался заядлый любитель табака. Многие месяцы он ей посылал подарки: то французские куклы из фарфора с отрисованными вручную лицами, то коробочку шоколадных трюфелей, то усыпанный камнями позолоченный гребень – надо признать, очень красивый. Яшме сначала показалось, что камушки были в самом деле драгоценными. В это охотно верилось, поскольку ее ухажер был очень богат. Однако Дани, собиравшей и носившей исключительно подлинные драгоценности, было достаточно одного взгляда, чтобы признать, что гребень украшали обычные подделки. «Цветные стеклышки – не более того», – отрезала тетя, не замечая ни смущения, ни неожиданно глубокой досады Яшмы. После этого Яшма отсылала обратно все подношения от господина Ю и на письма его более не отвечала.

– Естественно, женат, да вдобавок лет на тридцать старше меня! – буркнула она, машинально складывая записочку и отбрасывая ее куда подальше. Рядом с розами стоял другой букет, значительно менее пышный. Пурпурные и желтые космеи.

«Никакой карточки. Интересно, от кого они…» – подумала Яшма. Цветы растрогали ее, и она радостно улыбнулась, зарываясь лицом в нежные лепестки. Никто из ее почитателей постарше, из касты господина Ю, и не подумал бы отправить ей что-нибудь анонимно. И ей казалось, что она даже догадывалась, кто именно прислал ей космеи. Один робкий юноша, тайный обожатель. Пока Яшма предавалась грезам наяву, скрипнула дверь. В гримерку зашел мужчина, одетый в офицерскую форму защитного цвета.

– Недурно выглядишь сегодня, – проговорил полковник Ито с довольной улыбкой, будто ожидая, что Яшма почувствует себя весьма польщенной его комплиментом. – Зачем ты одеваешься? Без одежды ты мне нравишься куда больше, – заметил он со смехом, когда Яшма натянула юбку на грудь и наградила его возмущенным взглядом.

– Мы всегда рады видеть вас среди зрителей в зале. Но, умоляю вас, не ищите встречи со мной в другом месте, в особенности в моей гримерке. Этот разговор происходит у нас с вами далеко не в первый раз, – ответила Яшма по-японски, вновь надевая блузу и начиная завязывать ленточки.

– Пьесу я вообще не собираюсь смотреть. Она мне быстро наскучит. К тому же здесь я тебя могу рассмотреть получше, – проговорил он, расстегивая одной рукой верхнюю пуговицу мундира. В два шага он пересек не столь уж просторную гримерку и уселся на диванчике, широко расставив ноги на комфортном расстоянии друг от друга. Яшма вскочила в тот же момент, но Ито перехватил ее руку и резко дернул ее на себя так, что девушка оказалась повернутой лицом к нему.

– И здесь я тебя могу приласкать, – прошептал он и сдернул с нее блузку, а затем и юбку, обнажив грудь цвета слоновой кости. Его ноздри заполонил пикантно-цветочный запах женской плоти, в котором он хотел бы утонуть. Он сжал ее груди загорелыми руками, поглаживая их круговыми движениями, и немедленно ощутил, как его естество наливается силой. И только он припал губами к обнаженной коже, как Яшма свирепым рывком вырвалась из его объятий.

Снисходительная улыбка тронула самодовольную физиономию Ито.

– Как же я люблю чосонских красавиц за строптивость… С вами скучать не приходится. – Он схватил ее за талию и притянул к себе. Свободная рука полезла под юбку, последовала вверх между ее раздвинутых ног и наконец настойчиво прижалась к слегка влажному теплому бугорку, который отделяли от его прикосновения только муслиновые трусики.