Звезда и крест генерала Рохлина

Поговорить с Черномырдиным ему все же довелось. Но произошло это в тот момент, когда руководству НДР стало окончательно ясно, что с Рохлиным они промахнулись. Руководителю фракции Александру Шохину, который попытался приструнить генерала, Лев Яковлевич заявил, чтобы он как можно быстрее сматывался из России за границу.

— Не беспокойтесь, мы всегда это успеем сделать, — скривившись, ответил Шохин. — Заграничные паспорта у нас в кармане. Но что вы будете делать без нас? Строиться в колонны? Мы предлагаем вам оставить Комитет по обороне.

— Неужто решили возглавить его сами? — спросил Рохлин и, неожиданно рассмеявшись, добавил. — Оказывается вы мастак на все руки. Не только финансист, но и военспец? Похвально!

— Вы думаете, что вам нет замены? — со скрытой угрозой в голосе поинтересовался Шохин. — Ошибаетесь! И не таких выстраивали…

После разговора с Шохиным в Государственную Думу приехал Черномырдин. Разговор был тяжелым, но откровенным. Рохлин сказал все, что думает о нынешней власти, о положение дел в армии и государстве.

После назначения Чубайса главой администрации президента, к нему зачастил Березовский. Он понимал, что любые вопросы с Чубайсом лучше всего решать с глазу на глаз. Частенько, переговорив с ним и выйдя из здания администрации президента, Березовский ехал прямо в аэропорт и летел в Чечню. У трапа его, как всегда, встречал Меербек:

— Борис Абрамович, вот и снова гостеприимная чеченская земля встречает вас, — улыбаясь, говорил он, обнимая высокого гостя.

Они садились в машину и ехали на ту самую виллу, где уже не раз встречались. Березовский замечал:

— Как будто бы ничего не изменилось.

— Представляете, Борис Абрамович, здесь все было разрушено! — эмоционально говорил Меербек. — Пришлось восстанавливать, сколько денег ушло!

— Я надеюсь, заводы по переработке нефти будут так же быстро восстановлены, как и твой дом? — жестко отвечал Березовский. — Оборудование уже в пути. Да, кстати, сейчас мы пересмотрим условия договора.

— Вы же знаете, как Чечня была разрушена, и сколько у нас безработных, — говорил Меербек. — Нам же сейчас нужны деньги.

— В апреле, я через Бадри Патаркацишвили, передал Басаеву крупную сумму. Ты должен был получить свою долю.

— Да, с него получишь, — вздыхал Меербек.

— Ты думаешь, за красивые глаза была прекращена война? — продолжал Березовский. — Кто на президента давил? Поэтому принцип здесь один: за все надо платить. Или вы хотели бы получить премьером Примакова?

— А как там поживает наш друг генерал Рохлин? — ядовито спрашивал Меербек.

— Зря вы так к нему, — качал головой Березовский. — Таких, как он, надо делать своими союзниками, а не врагами. И я думаю, придет время, он будет в нашей команде, как любой талантливый человек в России.

Там же на вилле Березовский встретился с Мовлади Удуговым.

— Мовлади, ты объясни такую вещь: война закончилась, а у вас в плену наши солдаты. Как будем поступать с пленными? Ведь эта же проблема висит, ее надо решать.

— Вообще-то это наши трофеи, — бесстрастно ответил тот. — По традиции за пленных платили выкуп. И русские цари платили, и грузинские цари платили, и между собой мы друг у друга выкупали пленных.

— И много платили? — спросил Борис Абрамович.

— В зависимости от социального ранга. За солдата меньше, за офицера больше.

— Интересная традиция! Русские цари, говоришь, платили?

Березовский задумался. Кто спросит и проконтролирует, сколько денег отдано за пленных? А при споре с оппонентами выкупленные пленные — сильный козырь…

Для начала Рохлин решил прощупать оборонные предприятия. Он знал, что все они находятся в плачевном состоянии и там можно встретить поддержку и понимание. Он договорился о встрече с руководителем объединения оборонных предприятий Сергеем Владимировичем Щербаковым. Едва генерал вошел в приемную, как ему навстречу поднялась молоденькая девушка-секретарь:

— Вы Рохлин?

— А что, у меня на лице написано, что я — Рохлин? — пошутил генерал.

— Я вас по телевизору видела в Грозном, — сказала девушка. — Правда, вы там были в очках, шла война, но я вас все равно узнала. Проходите.

В кабинете генерал увидел немолодого уже человека, который прямо и твердо смотрел на вошедшего. «Такие обычно выражают свои мысли твердо и коротко, как топором рубят. И только глаза выдают, что мысли эти родились отнюдь не в пустой голове», — подумал генерал пожимая руку Щербакову.

— Здравствуйте, Лев Яковлевич. Рад познакомиться!

— Сергей Владимирович, я совсем не знаю оборонной промышленности, — сказал Рохлин. — А мне необходимо решать законодательные вопросы в этой области. Вот я и пришел к вам. Помогите информацией.

— До вас уже приходили ко мне из Госдумы, из Комитета по обороне, тоже интересовались информацией, а воз и ныне там, — покачал головой Щербаков. — Впрочем, может быть, вам что-то удастся сдвинуть с места. Вот папка с материалами, изучайте.

— Разрешите, я ознакомлюсь здесь? Если какие вопросы будут, я задам их сразу, — попросил Рохлин.

Щербаков хмыкнул:

— Сразу быка за рога? Ну, проходите в мою комнату отдыха, располагайтесь.